Анализ психологической литературы по проблеме языкового творчества настойчиво склоняет к мысли о том, что истоки творческого отношения к речи за-ложены в детстве, а именно, при овладении языком и развиты в игре. При этом ЯИ сравнивается с усвоением языка ребенком, предполагая ее понимание как процесс постижения правил пользования языком. Релевантным в этой связи оказывается, во-первых, существование у ребенка своего «чувства правила», на основании которого производится нарушение языкового правила (нормы), что способствует появлению в детской речи «лепых нелепиц» и «забавных бессмыслиц», а во-вторых, формирую-щееся «чувство языка», на котором остановимся подробнее.
Психологический механизм «чувства языка» объясняется по-разному. Так, Ф. Кайц связывает его с функционированием памяти и аналоговой деятельностью, С. Ф. Жуйков – с формированием динамического стереотипа. Л. В. Щерба определяет его как неосознанное обобщенное представление о языковых явлениях. Л. И. Божович, решая этот вопрос, говорит о неосознанных языковых обобщениях. В аспекте соотношения сознательного и бессознательного рассматривает его также А. А. Леонтьев. По мнению Л. С. Выготского и Н. А. Леонтьева, в процессе онтогенеза происходит постепенное развитие уровня овладения ребенком речевой деятельно-стью: от практического овладения к осознанному отношению. И если на начальном этапе онтогенеза ребенок использует языковые знаки неосознанно, то в дальнейшем происходит вычленение элементов языка, выделение значимых с точки зрения ре-бенка характеристик, бессознательное их нащупывание, которое еще не является со-знательным действием. И, наконец, в последнюю очередь осуществляется осознание языковых явлений, т.е. постепенно происходит повышение уровня лингвистической компетенции ребенка от бессознательного к осознанному использованию языковых знаков.
Детское словотворчество проявляется в создании новых слов; изменении зву-ковой структуры существующих, но непонятных для ребенка слов, для выдвижения наиболее существенного с его точки зрения качества того или иного предмета, кото-рый обозначен этим словом; в создании перевертышей и коротких стишков, которые дети сочиняют в процессе игры или во время бега, выкрикивая по много раз.
Поскольку ребенок «творит» во время игры, К.Чуковский предлагает рассмат-ривать детские ЯИ как признак «избытка играющих сил» (Чуковский, 1939:168), с чем нельзя не согласиться.
Заметим, что ребенок не ощущает аномальности и комизма своей ЯИ из-за не-знания нормы и недостаточности речевого опыта. Вхождение в язык открывает перед ребенком парадоксы, не замечаемые при автоматизированном употреблении языковых единиц. И те ошибки, которые они делают и «которые нарушают устояв-шуюся, взрослую точку зрения на вещи, помогают нам увидеть эти вещи в новом свете, воскресить живое восприятие слов, умершее в процессе многовековой линг-вистической практики» (Почепцов, 1985:127).
Существует мнение, что формирование операционных навыков человека про-исходит с использованием метода проб и ошибок, а правила комбинаторики и се-лекциии языковых единиц осознаются на фоне отступлений от правил быстрее, нежели при нормативном использовании языковых единиц. Таким образом, наме-ренное использование отступлений от нормы в игровых ситуациях способствует, вероятно, более быстрому усвоению правил.
Словесное творчество доставляет ребенку удовольствие, повышает его само-оценку, является средством преодолеть «боль от осознания своей умственной слабо-сти», которая занимает немалое место в его психической деятельности. (Чуковский, 1939:153).
Следовательно, психологический механизм создания ЯИ заключается в следующем: испытав удовольствие от удачного словотворчества, ребенок запомина-ет источник этой эмоции, а желание испытать ее вновь и вновь ведет к дальнейшим экспериментам с языком. Таким образом, эмоция удовольствия, закрепленная в эмо-циональной памяти, порождает стремление к игре с языком, являясь источником развивающейся способности к ЯИ. Этот же механизм работает и у взрослых ЯЛ. Подтверждение этой мысли мы находим у Д.Б. Эльконина, который утверждал, что удовольствие, наслаждение, внутренние первичные влечения, стремление к само-утверждению – являются теми побудительными силами, которые вызывают к жизни игру (Эльконин, 1999:89).
Упоминая выше об уровне лингвистической компетенции и ее прямо пропор-циональной зависимости от «чувства языка» нельзя не отметить обусловленность ЯИ уровнем развития лингвистической компетенции. Так, Т. А. Гридина выделяет 3 направления развития этой способности: 1) осознанное воспроизведение ребенком собственной речевой ошибки ее дискредитацию и продуцирование эффекта комиче-ского воздействия, связанного с непреднамеренным отклонением от нормы; 2) спо-собность к реализации и воспроизведению заданного алгоритма ЯИ; 3) самостоя-тельное проявление игровой установки в речевом поведении ребенка или осознание этой установки при восприятии речи собеседника и реализация принципа ЯИ в со-ответствующей словесной реакции, ответном речевом действии.
