---

Понятие крестьянского двора и права его членов на землю по русскому дореволюционному законодательству

Понятия «крестьянский двор» и «крестьянская семья» в соответствии с русским дореволюционным законодательством являлись синонимами. Исследователи крестьянского права отмечали, что на Руси сложились два основных вида права пользования землей: общинное и подворное^[1]. Общинное право характеризовалось переделами, распределением земли по приговору общества (общины) и круговой порукой, при которой община была обязанным лицом за уплату недоимок и обладала последующим правом взыскания с крестьян оброка и прочих платежей. При подворном владении за крестьянами закреплялись определенные участки, находящиеся в наследственном владении. Спорные вопросы решались не общиной, а сельским начальством и волостным судом^[2].

Земля в дореформенный период распределялась по семействам и предоставлялась не домохозяину, а целому двору - семье, которая могла объединять лиц, не связанных родством^[3]. Покупка и продажа семейного имущества осуществлялась с согласия всех членов семьи, что подчеркивало принадлежность имущества семье, а не отдельному лицу^[4].

Несмотря на определение семьи как субъекта права собственности на имущество, ученые выделяли фигуру домохозяина, обладавшего значительным объемом прав по сравнению с другими членами семьи^[5], а воля отца семейства по Русской Правде приравнивалась к закону^[6], и домочадцы обязаны были ему повиноваться^[7]. Объем правомочий двора устанавливался волею домохозяина. Однако в основе правосубъектности крестьянского двора лежала не односторонняя воля его главы, а многостороннее обязательство всех его членов, которые были обязаны трудиться и имели право на долю в имуществе двора.

Пределы власти домохозяина заключались в недопущении злоупотреблений^[8]. Соотношение прав домохозяина и других членов крестьянского двора подробно проанализировал Н. Добротворский, который обращал внимание на то, что специфика правового статуса домохозяина проявлялась в неразрывном единстве двух ролей: отца, обладающего непререкаемым семейным авторитетом, и главы двора - субъекта, ведущего предпринимательскую деятельность. Если главой семьи как брачного союза отец оставался до конца жизни, то главой двора как хозяйственной единицы он являлся до тех пор, пока мог работать и исполнять свои функции. В противном случае домохозяином становился иной член семьи. После смерти отца семейства его власть переходила к матери или старшему сыну, если он был женат, однако надзор все равно осуществлялся матерью. В больших семьях «должность» домохозяина переходила от брата к брату, и статус такого главы отличался от статуса отца - домохозяина, поскольку он не обладал столь высоким авторитетом как глава - отец семейства^[9]. В литературе также обращалось внимание на то, что между прежним и действующим домохозяевами нередко возникали имущественные споры, которые рассматривались судом в зависимости от конкретных обстоятельств^[10], что наряду с другими факторами свидетельствовало о возможности смены домохозяина другим членом семьи.

Смерть отца (домохозяина), как правило, не влекла раздела двора. Как хозяйственная единица семья оставалась в нераздельном виде с заменою прежнего домохозяина новым. При этом, как отмечал С.В. Пахман, «такое общение утрачивает уже значение естественной, природной семьи и получает характер искусственного единения ради общности хозяйства». Эта «форма хозяйственного общения и составляет главным образом ту особенность, которая и поныне признается преобладающею в строе нашей крестьянской семьи»^[11]. Экономический успех крестьянского двора обеспечивался напряженной трудовой деятельностью всех его членов, а не личными предпринимательскими качествами домохозяина^[12].

Первоначально вышедшие из крепостной зависимости крестьяне в соответствии с Манифестом 1861 г. считались временно обязанными и имели право на выкуп придомового земельного участка (усадебной оседлости), а полевой надел приобретался с согласия помещика. С принятием указов 28 декабря 1881 г. «О выкупе наделов крестьянами» и «О понижении выкупных платежей» выкуп стал обязательным, а с 1 января 1883 г. крестьяне были причислены к «разряду собственников». На земельный участок право собственности у крестьян возникало после выдачи специального документа, именуемого «данной»^[13].

Кто же являлся субъектом права собственности на земельный участок крестьянского двора? Этот вопрос носит дискуссионный характер. М.А. Лозина-Лозинский придерживался в отношении крестьянского двора индивидуалистической теории, в основе которой лежало мнение, что субъектом правоотношений применительно к крестьянскому двору является домохозяин, исходя из того, что в положениях 19 февраля 1861 г. не говорилось, что земельный надел являлся общей собственностью членов двора. По мнению ученого, законодатель не верил в «правовую жизнеспособность двора» и рассматривал его как «оброчно-податную единицу, тягло, с которой имели дело и помещики, и администрация». Крестьянский двор автор именовал «безличным синонимом личности домохозяина», обладавшего правом собственности на землю и имущество двора. М.А. Лозина-Лозинский указывал, что вне зависимости от содержания отношений между главой двора и его членами, домохозяин в результате преобразований 1861 г. должен стать единоличным собственником земельного участка крестьянского двора. Трудовое начало как признак двора сохранялось, но его юридическое признание не отрицает личной собственности домохозяина на землю и иное имущество двора^[14]. Признание субъектом права домохозяина обосновывалось также необходимостью устранения различий в правовом статусе обычных граждан, подчинявшихся общегражданским законам, и крестьян, для которых действовали специальные нормы и правила^[15]. О хозяйственном индивидуализме в контексте свободы распоряжения землей писал С.Н. Булгаков, но в то же время он отмечал необходимость установления определенных ограничений в пользовании земельной собственностью^[16]. М.А. Лозина-Лозинский также высказывался за введение ограничений права собственности домохозяина в интересах других членов двора^[17]. Сторонником индивидуализации статуса домохозяина являлся А.Э. Вормс, который указывал на необходимость детальной проработки и его прав и обязанностей, с установлением ограничений в распоряжении земельным участком крестьянского двора^[18].

А.М. Гуляев занимал противоположную позицию и обращал внимание на то, что толкование правового положения домохозяина, приведенное М.А. Лозина-Лозинским и А.Э. Вормсом, напоминает статус римского домовладыки, но между ними имеются существенные различия, которые были убедительно раскрыты автором^[19]. Ученый высказывался за признание крестьянского двора участником правоотношений, но не в форме юридического лица, а в качестве особого субъекта права, подчеркивая, что реформа 1861 г. привела к возникновению нового субъекта - крестьянского двора, отличающегося от других участников общественных отношений организационной структурой, правами и обязанностями членов и местом, занимаемым в экономике государства. По мнению А.М. Гуляева, обычное право крестьян составляло фундамент их правовых отношений, на котором должна строиться новая правовая база. Иными словами, если в крестьянском дворе в течение многовековой истории сформировались определенные правила, которыми руководствовались члены двора, недопустимо даже посредством нормотворчества разрушать служившуюся юридическую организационно-правовую форму, характеризующуюся родственным составом членов, общей собственностью на землю и имущество, сменяемостью домохозяина и обязанностью личного участия в деятельности двора. А.М. Гуляев также подчеркивал, что при распадении семьи на несколько семейств или вступлении нескольких наследников на место первоначального хозяина возникала общая собственность на земельный участок^[20]. В то же время автор признавал неурегулированность вопроса о соотношении прав на земельный участок главы и членов крестьянского двора^[21].

 

---

^[1] См.: Василъчиков А.И. Указ. соч. С. 296, 297.

^[2] См.: Леонтьев A.A. Крестьянское право. Систематическое изложение особенностей законодательства о крестьянах (издание 2-е, пересмотренное и дополненное изложением новых землеустроительных законов). СПб., 1914. С 185.

^[3] См.: Пестржецкгш Д. Крестьянский двор, как субъект вотчинного права // Журнал Министерства Юстиции. 1905. № 1. С. 207, 208 / www.garant.ru.

^[4] См. : Цитович П.П. Исходные моменты в истории Русского права наследования. Харьков 1870. С. 87, 89, 98, 99, 101 / www.garant.ru.

^[5] См.: Пахман С.В. Обычное гражданское право в России (юридические очерки). Тома ITI. С.Пб., 1877-1879/СПС Гарант.

^[6] См.: Никольский В.Н. О началах наследования в древнейшем Русском Праве. М. 1859. С. 313, 373 /www.garant.ru.

^[7] См.: Цитович П.П. Указ. соч. С. 89.

^[8] Крестьянская семья и семейная собственность в Архангельской губернии. Архангельск, 1912 / www.garant.ru.

^[9] См.: Добротворский Н. Крестьянские юридические обычаи в восточной части Владимирской губернии (уезды Вязниковский, Гороховецкий, Шуйский и Ковровский). Статья вторая. Семья, семейные разделы и право наследования // Юридический вестник Московского юридического общества. Т. 2. М., 1889. С. 267, 268, 269, 276, 277, 290, 291. / www.garant.ru.

^[10] См.: Никонов С.П., Якушкии Е.И. Гражданское право по решениям Крестобогородского волостного суда Ярославской губернии и уезда. Ярославль, 1902. С. 183 / www.garant.ru.

^[11] См.: Пахман С.В. Указ. Соч.

^[12] См.: Бржеский Н. Очерки юридического быта крестьян. С.Пб., 1902. С. 60, 64, 70 / www.garant.ru.

^[13] См.: Леонтьев A.A. Указ. соч. С 172.

^[14] См.: Лозина-Лозипский М.А. Крестьянский двор. / Вестник права. № 3. С 57 — 114; № 5. С.

1                    - 64. С.Пб. 1899. // www.garant.ru

^[15] См.: Витте С.Ю. Воспоминания М., 1923. Т. 1. С. 410.

^[16] См.: Булгаков С.Н. Капитализм и земледелие. СПб., 1900. Т. 2. С. 269.

^[17] См.: Лозина-Лозинский М.А. Там же.

^[18] См.: Вормс А.Э. Выдел из общины по действующему праву. С.Пб. 1907. С. 94 - 102 // www.garant.ru.

^[19] См.: Гуляев А.М. Крестьянский двор / Журнал Министерства юстиции. № 4. С.Пб. 1899. С. 61-64 / www.garant.ru.

^[20] См.: Гуляев А.М. Вопросы частного права в проектах законоположений о крестьянах. Киев, 1904. С. 30, 31 / www.garant.ru.

^[21] См.: Гуляев А.М. Новое течение в Сенатской практике по крестьянским делам // Журнал Министерства юстиции 1901. № 5. С. 189 - 195 / www.garant.ru.

 

 

Вся работа доступна по ссылке

http://mydisser.com/ru/catalog/view/25479.html