Система правоограничений и гарантий государственного служащего

В первой половине XIX в. продолжает формироваться система ограничений и гарантий государственных служащих. При этом она существенно дополняется и изменяется в ходе проведения министерской реформы и в результате кодификации законодательства о службе гражданской. Рассмотрим процесс модернизации правоограничений и гарантий подробнее.

Ограничения, связанные с имущественными и неимущественными выгодами чиновника, в петровском законодательстве не прослеживаются. Только в начале XIX в. данная группа ограничений находит отражение в законодательных актах.

Так, в 1804 г. чиновникам запрещено было вступать в откупа по тем ведомствам, в которых они служили. С 1806 г. им запрещалось записываться в гильдии. 15 мая 1822 г. вышел указ, которым предписывалось министру юстиции «иметь строгое наблюдение за тем, чтобы вольноотпущенные, вышедшие в классные чины и считающиеся в службе, не были употребляемы в услугу в домах господских»^[1]. Причина такого распоряжения в указе не объяснялась, но, вероятно, некоторые господа использовали чиновников в качестве своих лакеев и кучеров, а государство этого допустить не могло.

В 1822 г. было положено начало политическим ограничениям государственных служащих. Первого августа этого года вышел рескрипт на имя министра внутренних дел графа Кочубея. В нем предписывалось: «так как не свойственно чиновникам, в службе находящимся, обязываться какой-либо присягой кроме той, которая законами определена, то откровенно объявить о принадлежности к масонским ложам и другим тайным обществам». На министров и других начальников возлагалась выявление принад лежности чиновников к таким обществам и взятие с них подписки о том, что в будущем они к таким ложам и обществам принадлежать не будут. «Кто не пожелает дать такого обязательства, тот не должен был оставаться на службе»^[2].

Кроме этой меры, была принята еще одна, запрещавшая чиновникам, находящимися на службе, где-либо и на каком-либо языке издавать сочинения, касающиеся внешних и внутренних дел российского государства, не только без обыкновенной цензуры, но и без разрешения начальства^[3].

Следующий шаг в регламентации ограничений государственных служащих - издание «Свода Уставов о службе гражданской». В нем ограничения государственных служащих содержались в третьем разделе «Об общих правах и обязанностях гражданской службы».

На наш взгляд, ограничения, содержащиеся в уставе, целесообразно разделить на группы в соответствии с целью установления того или иного ограничения.

Первую группу составляют ограничения, направленные на поддержание достоинства службы и правительства, представителями которого являлись чиновники. Законодательство требовало от государственных служащих в частной жизни добродетели, «похвального любочестия», воздержания от «безбожного жития, пьянства, лжи и обманов» (Устав о службе, ст. 1198). Начальство должно было надзирать за

поведением своих подчиненных и побуждать их к благочестивому образу жизни. Приведенная статья была взята из петровских законов, и относилась к 1720 году. Таким образом, прослеживается преемственность законов о государственной службе в вопросах ограничений чиновников. К числу таких ограничений следует отнести запрет издавать сочинения, касающиеся внешних и внутренних отношений российского государства без разрешения начальства (Устав о службе, ст. 979 п. 8). Данная мера была вызвана тем, что многие чиновники после отставки издавали мемуары, в которых подробно описывали чиновничий произвол, критиковали власть. Однако одной из главных характеристик чиновника являлась готовность отстаивать существующий режим, поскольку, во-первых, чиновник - представитель верховной власти, следовательно, он должен был претворять в жизнь юлю государства, а не свою собственную. Во-вторых, служащий должен был оставаться независимым от влияния со стороны граждан, организаций и других групп. В-третьих, идеологические воззрения и религиозные ориентации государственного служащего не должны были превалировать над нормативно-правовой стороной реализации должностных полномочий. Некоторые исследователи считали, что «политическая окраска чиновников» со временем перестает иметь какое-либо важное значение, так как политическое единомыслие с начальством может привести к тому, что на службе останутся лица «политически безразличные и готовые служить каждому, кто им платит, или лица, притворяющиеся политически угодными начальству, а в существе его враги»^[4]. И все-таки, для того, чтобы добиться слаженности в работе государственного аппарата и избежать возмущения общественности, такого рода ограничение было необходимо.

^[1] ПСЗ. Т. XXXVIII. № 29041.

^[2] ПСЗ. Т. XXXIX. № 29960.

^[3] ПСЗ. Т. XXXIX. № 29960.

^[4] Лазаревский Н.И. Указ. соч. С. 126.

Вся работа доступна по ссылке

https://mydisser.com/ru/catalog/view/36512.html