---

Понятие и юридическая природа натуральных обязательств

Определение натуральных обязательств как «обязательств, лишенных исковой защиты», является традиционным для отечественной и зарубежной цивилистики. Но подобное понимание является слишком общим, и до сих пор высказываются различные, порой взаимоисключающие точки зрения на сущность и природу натуральных обязательств, ввиду чего вопрос о них по- прежнему остается спорным вопросом теории обязательственного права.

ГК РФ, в отличие от доктрины, не известно понятие натуральных обязательств. В рамках проводимой реформы гражданского законодательства предлагалось дополнить ГК РФ соответствующими нормами. Проект, подготовленный в целях реализации Концепции, предусматривал дополнение Кодекса статьей 308.3 «Натуральное обязательство». В статье предлагалось определить натуральное обязательство как «обязательство, по которому требование кредитора не подлежит судебной защите», а также закрепить, что «должник, исполнивший натуральное обязательство, не вправе требовать возврата исполненного». Но принятый впоследствии закон, которым внесены изменения в Раздел III Кодекса «Общая часть обязательственного права»^[1], не содержит норм о натуральных обязательствах.

На наш взгляд, отказываться от предложений, которые нашли свое отражение в Концепции, не следует. Важное значение реализации подобной инициативы состоит не только и не столько в закреплении норм о натуральном обязательстве в Кодексе, сколько в признании юридического характера натурального обязательства, а если быть более точными — его

 

обязательственно-правового характера. Полагаем, это позволило бы поставить точку в ведущихся уже не первое столетие в юриспруденции спорах в отношении природы натурального обязательства. Ни отечественная цивилистическая доктрина, ни зарубежная не выработали единого подхода. Обобщая сформировавшиеся в отечественной и западной цивилистике точки зрения, считаем целесообразным выделить несколько подходов^[2].

I.      Первый подход можно условно обозначить как «агностический» подход, поскольку его сторонники исходят из того, что натуральные обязательства в действительности не являются правовыми отношениями и лишь напоминают гражданские обязательства. Иными словами, отрицается юридическая (правовая) природа натуральных обязательств в принципе.

В современной юридической литературе данный подход встречается редко^[3], что нельзя сказать о науке гражданского права XVIII-XIX в.в. Немецкий цивилист К. Шейрль (К. Scheurl) указывал, что натуральные обязательства «не являются ни в каком смысле юридическими отношениями»: они лишь по форме суть обязательства, а на самом деле таковыми не являются. Цивилист отрицал наличие в натуральном обязательстве юридической обязанности должника: положительное право допускает, что должник может добровольно признать существование такой неюридической (но соответствующей общественным воззрениям) обязанности и исполнить ее именно как обязанность (в таком случае он не может требовать исполненное обратно). Во французской цивилистике подобного подхода придерживался К. Аккариа (С. Accarias)^[4], который также ставил натуральные обязательства вне области права вообще.

Данный подход не раз обоснованно подвергался жесткой критике. Традиционно признается, что исполненное по натуральному обязательству не может быть истребовано обратно. Таким образом, право признает за натуральными обязательствами определенный юридический эффект, что не позволяет относить их к «неюридическим» явлениям. Еще Б. Вгтдшейд (В. Windscheid) признавал «само собой разумеющимся», что если в юриспруденции говорят о натуральных обязательствах, то «не таких, которые чужды всякого юридического характера»^[5]. Й. Купце (J. Knntze) таюке писал, что невозможно допускать, чтобы отношение, связанное с юридическими последствиями, не было основано на положительном праве^[6].

К «агностическому» подходу близок естественно-правовой подход^[7]. Однако поскольку, во-первых, данный подход не встречается в современной юридической литературе, а во-вторых, его сторонники, как правило, рассматривали лишь римские obligationes naturales, и, следовательно, формулировали свои взгляды на природу последних, полагаем, выделять данные позиции в отдельный подход не следует^[8]. Как указывал В.И. Синайский, хотя натуральные обязательства «уже одним названием своим подчеркивают ... их естественное происхождение из самой жизни», такое происхождение не может означать, что они не имеют юридической силы вовсе^[9].

II.        Второй подход объединяет сторонников теории моральных обязательств. Натуральные обязательства характеризуются как обязательства чести и совести, основанные на морали и нравственных законах, порождаемые чувством справедливости. При этом зачастую факт признания данных обязательств положительным правом не отрицается.

Как указывалось ранее, достаточно широкое распространение данный подход получил во французской цивилистике XIX-XX в.в.^[10] В частности, Ж. Рипер (G. Ripert) писал, что натуральное обязательство, в сущности,

 

представляет собой моральную обязанность, восходящую к гражданской жизни, а тому, кто избрал путь морали, закон преграждает отступление^[11].

В российской дореволюционной литературе данный подход развивал в своей работе КН. Трепицын, указывавший, что натуральные обязательства «поддерживаются» долгом чести, справедливости. Исследуя обязательство по истечении давности как частный пример натурального обязательства, И.М. Тютрюмов объяснял его исполнение естественным чувством справедливости, которое заставляет считать уплачиваемый в таком случае добросовестным лицом долг именно как долг в строгом смысле^[12].

Данный подход также нашел определенную поддержку в современной отечественной цивилистике^[13]. Так, по мнению Л.В. Щешшковой, натуральные обязательства - обязательства совести, обеспеченные «словом и честью должника», которые связывают гражданское право с моралью общества и исполняются «по долгу совести и вследствие стремления к справедливости». Интересно отмстить позицию М. О. Быковой, полагающей, что существование натуральных обязательств обусловлено нравственностью, и после дополнения ГК РФ нормами соответствующего содержания такие обязательства могут стать «одним из эффективных средств прогресса и морализации права»¹.

Данная позиция справедливо подвергается резкой критике, поскольку подобные выводы имеют мало общего со значением, которое исторически со времен римского права вкладывалось в понятие натуральных обязательств^[14]. А. Бринц (A. Brinz) и Э. Беккер (E. Bekker) отмечали^[15], что если обязательства рабов можно отнести к подобного рода обязательствам, то «задавненные» обязательства либо лишенные иска по прямому указанию закона - нет. А. Голытсус (A. Holtius) также указывал, что никаких общефилософских соображений в основе натуральных обязательств не лежало; моральные соображения играли незначительную роль^[16]. В настоящее время рассмотрение обязательства через посредство нравственных категорий также не является неизбежным критерием для отнесения его к числу натуральных.

Критики также отмечают, что правовая категория не может определяться через понятия «нравственность», «совесть», «справедливость», «честь» и т.п., которые не имеют ни однозначного содержания, ни правового значения^[17]. Как справедливо писал В.И. Голевшский, хотя веление совести может быть поводом к принятию субъектом обязанности, но нравственная обязанность и долг совести «сами по себе не образуют обязательств»^[18].

III.     Третий подход — «цивилистический» - объединяет авторов, которые признают гражданско-правовую природу натурального обязательства, но при этом отрицают его обязательственно-правовую природу. В рамках данного подхода можно выделить два направления.

У истоков первого стоял немецкий цивилист XIX в. К. Христианзен (С. Christiansen), который признавал натуральное обязательство гражданским правоотношением, но не обязательством: ученый отрицал наличие в нем юридической связи, присущей гражданскому обязательству на том основании, что исполнение полностью зависит от воли обязанного^[19]. Л. Арндте (L. Arndts) также видел в натуральных обязательствах наличие юридической обязанности без соответствующего права требования^[20]. Аналогичные высказывания можно встретить и в современной отечественной цивилистике^[21].

Сторонники второго направления, признавая натуральное обязательство категорией гражданского права, отрицали, что оно является гражданским правоотношением. Так, X. Шванерт (H. Schwanerî) не считал натуральное обязательство правоотношением на том основании, что у кредитора нет никакого притязания (отсутствует субъективное право). По мнению ученого, натуральное обязательство, в сущности, представляет собой всего лишь «правовой факт, который устанавливает юридическую обязанность на почве положительного права»^[22]. Р. Рик (R. Ryck) также указывал, что натуральные обязательства признаются положительным правом лишь как факт, имеющий юридическое значение, которое сводится к тому, что они могут служить достаточным основанием для совершения различных самостоятельных юридических сделок^[23]. В советское время аналогичных взглядов придерживался профессор М.М. Агарков, который считал «натуральные обязательства» достаточным правовым основанием для перехода имущества^[24].

Данный подход не раз подвергался критике ввиду того, что позитивное право относит натуральные обязательства к гражданским обязательствам, тем самым придавая им соответствующий характер. Еще Э. Беккер (E. Bekker) видел юридический характер натурального обязательства в том, что притязание одного лица на предоставление со стороны другого лица признается правом^[25].

 

---

^[1] См.: Федеральный закон от В марта 2015 г. № 42-ФЗ.

^[2] В юридической литературе встречаются иные классификации подходов к природе натуральных обязательств, отличные от приведенной в настоящей работе. См.: Быкова М.О. Генезис категории «натуральные обязательства» // Общество и право. 2011. №3. С. 143—144; Мусарский С.В. Осуществление и защита субъективных гражданских прав, составляющих содержание натуральных обязательств: дис... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 82—86; Хвостов В.М. Указ. соч. С. 1-62.

^[3] См.: Зарандия 'Г. Просрочка должника и кредитора // Законодательство. 2001. № 6. С. 19.

^[4] См. об этом подробнее: Хвостов В.М. Указ. соч. С. 34-36.

^[5] См.: Вшщшейд Б. Указ. соч. С. 85.

^[6] См.: Хвостов В.М. Указ. соч. С. 54.

^[7] См. подробнее: Мертвшцев A.B. Природа натуральных обязательств: критика естественно-правовой теории // Современное право. 2010. № 4. С. 83-88.

^[8] Некоторые дореволюционные цивилисты именовали натуральные обязательства «естественными» обязательствами, что в настоящее время практически не встречается. См.: Азаревич Д. Система римского права. Т. 11. Ч. I. Варшава, 1888. С. 67-74; Вшщшейд Б. Указ. соч. С. 83-98 (автор примечания — А.Б. Думашевский); Головинский В.И. Указ. соч. С. 155—174; Евецкий А. О естественных обязательствах в гражданском праве // Журнал гражданского и уголовного права. 1881. № 2. С. 41-51; Муромцев С.А. Указ. соч. С. 426.

^[9] См.: Синайский В.И. Указ. соч. С. 307.

^[10] М. Плапиопъ (М. Planiol), Ж. Рипер (G. Ripert), Р. Сапатьс (R.Savatier), Жобер (Jaubert).

^[11] См.: Агарков М.М. Указ. соч. С. 54.

^[12] См.: Трепицын И.Н. Указ. соч. С. 25; Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (с объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии). Книга 1. Положения общие / под ред. И.М. Тютрюмова. М., 2007. С. 214. См. также: Дювернуа Н.Л. Пособие к лекциям по гражданскому праву. СПб., 1901. С. 10-23.

^[13] См.: Гражданское право : учеб. : в 3 т. Т. 1 / отв. ред. В.П. Мозолин. М., 2012. С. 397; Зенин И.А. Гражданское и торговое право зарубежных стран. М., 2004. С. 60; Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Том 1:4.1, II ГК РФ // под ред.: Т.Е. Абовой, АЛО. Кабалкина. М., 2010. С. 855 (автор комментария — A.A. Тарасов).

^[14] См.: Капустин М. Институции Римского права. М., 1880. С. 220.

^[15] См. об этом: Хвостов В.М. Указ. соч. С. 49-52.

^[16] См.: Holtius A. Abhandlungen civilistischen und handelsrechtlichen Inhalts. Utrecht, 1852. S. 24.

^[17] См.: Бронштейн Н.И. Указ. соч. C. 205; МусарскиП C.B. Указ. соч. C. 85.

^[18] См.: Голевинский В.И. Указ. соч. С. 170.

^[19] См.: Christiansen C. Zur Lehre von der naturalis obligatio und condictio indebiti. Kiel, 1844. S. 23, 83-93.

^[20] Cm.: Arndts L. Lehrbuch der Pandekten. München, 1865. S. 346-352.

^[21] См.: Кулаков B.B. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России. М., 2010. С. 77- 79; Кутовой М.С. Соотношение обязательств, вытекающих из игр и пари и натуральных обязательств // Актуальные проблемы российского права. 2009. Ха 3. С. 310.

^[22] См.: Schwanert H.A. Op. cit. S. 228-231.

^[23] См.: Хвостов В.М. Указ. соч. С. 41.

^[24] См.: Агарков М.М. Указ. соч. С. 56-60.

^[25] См.: Хвостов В.М. Указ. соч. С. 51-52.

 

Вся работа доступна по ссылке

https://mydisser.com/ru/catalog/view/41284.html