Теоретическую основу экспериментального исследования формирования когнитивной структуры значения слова, результаты которого освещены во второй главе, составляет теория значения, представленная в гуманитарной науке различными подходами: философским (см. труды философов Древней Греции, средневековых схоластов и др.), лингвистическим (см. труды В. фон Гумбольдта, Э. Сепира, И.А. Бодуэна де Куртенэ, А.А Потебни, Ю.А. Рождественского, Б.Ю. Городецкого и др.), психолингвистическим (см. работы А.А. Залевской, В.А. Пищальниковой, Е.Ю. Мягковой, Е.В. Лукашевич и др.), психологическим (см. работы Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, А.Н. Леонтьева и др.) и пр.

В связи с этим существует несколько основных точек зрения на определение значения слова. В европейской научной традиции проблема связи между словами и предметами была рассмотрена древнегреческими философами. Ими был поставлен вопрос: какое происхождения имеют имена предметов - природное или условное? В диалоге Платона «Кратил» продемонстрированы два противоположных мнения: одна точка зрения гласит, что имена определяются природными свойствами предмета, другая -что на самом деле связи между названием предмета и природой не существует [Платон 1996]. По мнению Платона, значением языковых единиц считаются соответствующие им фрагменты действительного мира. Таким образом, значением могут быть сами предметы, а в случае с абстрактными понятиями - ситуации, факты чего-либо. Однако Платон указывает и на то, что у каждого предмета может быть несколько названий, так же как и каждое слово может иметь несколько обозначаемых им предметов. Платон пишет о

17

том, что не для всех все одинаковое, но при этом не для каждого каждая вещь существует по-своему. Однако, несмотря на неполное соответствие слова именуемому им предмету и на то, что слово не может быть источником знаний о предмете, Платон подчеркивает, что это совсем не мешает людям понимать друг друга.

Другой крупнейший философ Древней Греции, Аристотель, говорил о произвольности связи между звучанием и значением слова. По его мнению, именование предметов происходит в результате соглашения. Поскольку языки у разных народов различаются, то и названия одних и тех же предметов отличаются друг от друга. Тем не менее, представления и предметы, обозначаемые этими именами, в душе человека остаются одними и теми же. Согласно Аристотелю, мысли являются знаками вещей, а слова -знаками мыслей.

О связи между словом и вещью писали и некоторые средневековые философы и грамматисты, разграничивая саму вещь, понятие об этой вещи и ассоциацию в сознании человека, связанную с этой вещью (позже именно это соотношение легло в основу так называемого семантического треугольника).

Нередко для репрезентации структуры знака использовались графические изображения. Первым известным графическим изображением знака стал семантический треугольник, впервые построенный средневековыми схоластами и позже доработанный американскими семасиологами Ч. Огденом и А. Ричардсом. Основу семантического треугольника составляют три фактора, характеризующие значение слова: звуковая форма слова, понятие и референт, то есть тот предмет, который обозначается словом. В соответствии с этим подходом значение понимается как сложное целое, состоящее из обозначаемого предмета и понятия об этом предмете.

По мнению Ч. Огдена и А. Ричардса, всякий раз, когда высказывается или понимается какое-нибудь утверждение, налицо три фактора: символ (слово), референс (мысль) и референт (предмет, о котором мы мыслим или

18

который мы имеем в виду). Назначение треугольника как раз и заключается в том, чтобы в наглядной форме воспроизвести отношения, существующие между этими факторами.

Критикуя ученых, утверждающих, что слова обозначают не предметы, а понятия, Ч. Огден и А. Ричарде подчеркивают, что слова опосредованно относятся и к предметам тоже. Согласно мнению исследователей, слова относятся к мысли, описывают и сообщают мысль, а следовательно, слова описывают и сообщают факты. Между символом и референтом не существует прямой связи, эта связь косвенная, она репрезентирована с помощью двух сторон треугольника. Таким образом, мы знаем, что слова относятся непосредственно к мысли, но говорим, что слова относятся к предмету мысли, так как удобно говорить именно так. Следовательно, мысль, по мнению Ч. Огдена и А. Ричардса, есть просто одно из событий в цепи событий, причинно связанных друг с другом. При этом если мысль трактуется так, то упускается из виду самое существенное в мысли, а именно то, что мысль, будучи определенным реальным событием, в то же время выполняет следующую функцию: она представляет собою образ предмета, его отражение [Реформатский 2005].

Еще один подход к определению значения слова представлен в работах Л. Витгенштейна, который утверждал, что значение слова понимается только через его употребление, то есть любое слово имеет свое значение только в контексте употребляемого предложения, при этом сам объект, обозначаемый словом, не связан с ментальным образом в нашем сознании. В «Логико-философском трактате» указывается: «Только предложение имеет смысл; только в контексте предложения имя обладает значением» [Витгенштейн 1994: 13].

Л. Витгенштейн основывается на концепции В. фон Гумбольдта, в которой ставится вопрос о взаимоотношении мышления и языка. В. фон Гумбольтд считает, что каждый язык специфичен по внутренней форме, которая проявляется как в значении слов, так и в грамматических

19