Познавательная сущность и понятие обыска как самостоятельного следственного действия. Место обыска в системе следственных действий

Для понимания сущности обыска необходим краткий исторический экскурс, иллюстрирующий развитие в отечественном законодательстве норм об этом следственном действии.

Впервые на законодательном уровне упоминание об обыске содержит­ся в «Законах великого князя Иоанна Васильевича» (Судебник 1497 г.). Ст. 52 Судебника 1550 г. определяет «повальный обыск» как деятельность по сбору доказательств, от результатов которой решался вопрос о способе суда над подсудимым^[1]. «Повальный обыск» предполагал опрос неограни­ченного количества посторонних людей для установления репутации об­виняемого и проверки достоверности его показаний.

Царский наказ Белозерским губным старостам и целовальникам 1571 г. содержал достаточно подробные правила производства следствия над раз­бойниками, а также определял силу доказательств против них. Одним из основных доказательств по рассматриваемому Наказу также являлся «по­вальный обыск», по результатам которого решался вопрос об ответствен­ности подсудимого^[2].

В Соборном уложении 1649 г. устанавливались случаи проведения «по­вального обыска»: если у истца и ответчика отсутствуют общие свидетели; если оба ссылаются на многих безымянных людей; если подсудимый от­рицает показания против себя^[3].

Во всех этих исторических актах «повальным обыском» обозначалось дей­ствие, не имеющее ничего общего с последующими представлениями о нем.

Вместе с тем Уложение 1649 г знало и прообраз современного обыска — «по­личное», которое представляло собой обнаружение у заподозренного краде­ной веши^[4].

К утвержденному Петром I в 1722 г. «Воинскому уставу» прилагалось «Краткое изображение процессов», заимствованное из Западной Европы и применявшееся не только для расследования и разрешения военных дел, но и общеуголовных преступлений. В качестве самостоятельного до­казательства результаты обыска в этом нормативном акте не рассматри­вались.

Но уже в Своде законов Российской империи 1832 г.^[5] говорилось об обыске и выемке как способах собирания доказательств (ст. 93 Свода). Однако в законе не содержалось ясного разграничения этих действий, что позволяло предположить, что выемка — это элемент обыска (так, ст. 94 Свода обязывает «выемщика» обыскать домовладение). В то же вре­мя устанавливались общие правила проведения обыска, например участие «приличного числа» понятых (ст. 94), запрет на причинение имуществен­ного вреда при производстве обыска или выемки (ст. 97) и т.д.

Кардинальное переосмысление понятия обыска как одного из средств собирания доказательств происходит в связи с принятием Устава уголов­ного судопроизводства 1864 года (далее по тексту УУС). Ст.ст. 357—370 УУС, адресованные судебному следователю, содержали нормы, регла­ментирующие основные положения, связанные с производством обы­ска. Условия и порядок производства обыска в большинстве своем были сходны с современными положениями уголовно-процессуального закона. Например, «обыски и выемки в домах и других жилых помещениях про­изводятся лишь в случае основательного подозрения, что в этих местах скрыты: обвиняемый или предмет преступления, или вещественные до­казательства, необходимые для объяснения дела» (ст. 357); «обыски и вы­емки производятся при понятых и при хозяине дома или помещения, а когда он в отсутствии то при жене его, если он женат, или при ком-либо из старших домашних его лиц» (ст. 358) и др^[6].

Впервые на законодательном уровне УУС установил порядок произ­водства обыска в помещениях, занимаемых лицами с особым статусом (государь или члены императорского дома). Для производства обыска у

^|6Там же.

^|7Свод законов Российском Империи. Т. 15. - СПб.: Типография 2-го Отделения Соб­ственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1857. - С. 47—49.

‘"Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 8. Судебная реформа. - М.: Юрид. лит., 1991.-С. 156-157.

указанных лиц требовалось разрешение Министерства иностранных дел или надлежащего придворного начальства.

Производство выемки имело аналогичную процессуальную регламен­тацию. Из текста УУС нельзя сделать однозначный вывод о том, когда следователь имел право произвести обыск, а когда выемку, так как зако­нодатель не определил отличий одного следственного действия от другого. В таком виде законодательная регламентация обыска просуществовала до 1917 г., когда УУС перестал действовать.

’Российское законодательство X—XX веков. В 9 т. Т. 2. Законодательство периода образова­ния и укрепления русского централизованного законодательства. — М.: Юрвд. лит., 1985. - С. 106-107.

'‘Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. - СПб.: Альфа, 1995. - С. 666.

'•'Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 3. Акты Земских соборов. - М.: Юрид. лит., 1985. - С. 106.

’’Декрет СНК РСФСР № 1 от 24.11.1917 «О суде» // Справочно-правовая система «Кон­

сультант», 2008.

“Постановление НКЮ РСФСР от 16.12.1917 «О производстве арестов, обысков, вые­

Вся работа доступна по ссылке https://mydisser.com/ru/catalog/view/452305.html