Правовая природа корпоративного договора

Принято считать, что прообразом российских корпоративных соглашений стал институт англо-американского права shareholder’s agreements.

Так, по утверждению Т.В. Грибковой «акционерные соглашения (так называемое «shareholders agreement») - давно и прочно укрепившаяся в мировой практике конструкция, позволяющая урегулировать как отношения акционеров между собой, так и по отношению к создаваемой или уже действующей компании. Необходимость совершенствования корпоративного законодательства России и усиления инвестиционной привлекательности российского бизнеса для иностранных компаний привела к законодательному закреплению акционерных соглашений и в нашей стране»^[1].

Однако утверждение, что акционерные соглашения являются механизмом абсолютно аналогичным существующим институтам в английском или американском праве, является ошибочным. Любой правопорядок в силу своей специфики накладывает отпечаток на родственные по своей идее и сути институты, делая их отличными друг от друга. Можно привести ряд факторов, оказывающих такое влияние на корпоративные соглашения в российском праве.

Во-первых, поскольку корпоративный договор, как и любой правовой механизм, направлен на достижение конкретного (юридически значимого) эффекта, данный институт будет иметь одну правовую цель для сторон соглашения в странах с дисперсной структурой капитала корпорации и совершенно иную в странах с концентрированной структурой капитала ^[2] . Обращает на это внимание в том числе Е.А. Суханов, указывая, что «само появление американских корпоративных соглашений (как и многие другие особенности американского корпоративного законодательства) в конечном счете обусловлено особенностями американского финансового рынка, традиционно характеризующегося распыленностью корпоративного капитала среди множества мелких вкладчиков («инвесторов»), что нередко дает возможность контроля над компанией владельцу 5 - 6 и даже менее процентов в ее капитале. Поэтому составляющие большинство участников корпорации мелкие инвесторы неизбежно отстраняются от управления делами, отдавая его корпоративному менеджеру...»^[3]. В этой связи, по мнению ученого, способом контроля за менеджментом становятся корпоративные соглашения, которыми может быть ограничена компетенция менеджеров корпорации^[4].

Поскольку отечественные корпорации характеризуются высокой концентрацией капитала, то в условиях отсутствия проблемы борьбы менеджмента с «собственниками» корпорации основными целями применения корпоративных соглашений являются эффективное построение корпоративного управления и попытка избежать потенциальных корпоративных конфликтов между мажоритариями^[5].

Во-вторых, на корпоративные соглашения серьезное влияние оказывает общее состояние корпоративного законодательства, выражающееся в его императивности. Императивность корпоративного законодательства в частности и гражданского законодательства в целом неоднократно отмечалась при обсуждении вопроса необходимости закрепления акционерных соглашений в российском праве^[6].

В-третьих, в условиях развития в России фактически правотворческой деятельности экономической коллегии ВС РФ (хотя такими полномочиями не наделенной, но по сути продолжающей практику ВАС РФ) определяющим фактором развития корпоративных соглашений является отношение судов к свободе договора. До недавнего времени единственным критерием, позволяющим судьям при рассмотрении гражданских споров, отделять императивные нормы от диспозитивных является наличие или отсутствие в тексте закона указания «если иное не предусмотрено соглашением сторон»^[7].

Наконец, четвертым фактором является необходимость защиты публичного интереса (публичного порядка) в связи с многообразием правоотношений, в которые вступает юридическое лицо, в рамках которого заключаются корпоративные соглашения.

В настоящее время корпоративный договор, общая норма о котором содержится в ст. 67.2 ГК РФ, в специализированных корпоративных законах формально разделен на два вида соглашений: акционерное соглашение (ст. 32.1 ФЗ «Об акционерных обществах») и договор об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственности (п. 3 ст. 8 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»).

В связи с этим, поскольку ст. 67.2 ГК РФ была введена позднее и является общей нормой для корпоративных соглашений, заключаемых как в рамках акционерного общества, так и общества с ограниченной ответственностью, именно данная статья представляет особый интерес для правильного понимания природы корпоративного договора в соответствии с действующим законодательным регулированием.

На основании ст. 67.2 ГК РФ корпоративный договор может использоваться как в публичных, так и в непубличных обществах. Согласно указанной норме участники хозяйственного общества или некоторые из них вправе заключить между собой договор об осуществлении своих корпоративных (членских) прав, в соответствии с которым они обязуются осуществлять эти права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом, приобретать или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения доли (акций) до наступления определенных обстоятельств^[8].

^[1] Грибкова Т.В. Акционерные соглашения как средство правового регулирования корпоративных отношений: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03. М., 2011. С. 79.

^[2] По вопросу структуры капитала корпораций см.: Гомцян С.В. Правила поглощения акционерных обществ: сравнительно-правовой анализ: монография. М.: Волтерс Клувер, 2010; Paul L. Davies Gower's Principles of Modern Company Law. 6th ed. London: Sweet&Maxwell, 1997. P. 565-566; Долинская В.В. Акционерное право: основные положения и тенденции. Монография. М.: Волтерс Клувер, 2006; Степанов Д.И. Феномен корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2009. № 3 // СПС «КонсультантПлюс».

^[3] Суханов Е.А. Американские корпорации в российском праве (о новой редакции гл. 4 ГК РФ) // Вестник гражданского права. 2015. № 5 // СПС «КонсультантПлюс».

^[4] Там же.

^[5] Несмотря на то, что в российском корпоративном праве как таковая проблема борьбы владельцев акций и менеджмента отсутствует, институт корпоративного договора признается важным инструментом для участников оборота. По утверждению Т.В. Грибковой, акционерные соглашения могут представлять интерес для крупных акционеров, которые могут заключать акционерные соглашения для обеспечения управления акционерным обществом за счет создания эффективного механизма согласования своих интересов, а также для миноритарных акционеров, которые могут использовать акционерные соглашения главным образом для усиления своего влияния на управление акционерным обществом, а также для того, чтобы оградить себя от злоупотреблений со стороны менеджмента и крупных акционеров (Грибкова Т.В. Указ. соч. С. 79 - 81). Однако не все специалисты признают интерес в институте корпоративного договора для миноритарных акционеров. Так, Е.А. Суханов считает, что «искусственное навязывание корпоративных соглашений российскому корпоративному праву преследует совершенно иные цели. Очевидно, что в тайных корпоративных договорах, предусмотренных теперь ст. 67.2 ГК РФ, свобода формирования любых условий при столь же неограниченном участии третьих лиц ведет к серьезному ущемлению прав миноритарных участников корпорации в интересах крупного бизнеса, даже не участвующего в корпорации» (Суханов Е.А. Американские корпорации в российском праве (о новой редакции гл. 4 ГК РФ) // СПС «КонсультантПлюс»).

^[6] См. подробнее: Из практики Совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте Российской Федерации (Редакционный материал) // Вестник гражданского права. 2008. № 1 // СПС «КонсультантПлюс».

^[7] О проблеме свободы договора см.: Карапетов А.Г. Свобода договора и пределы императивности норм гражданского права // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2009. № 11. С. 102-133; Степанов Д. Соглашения акционеров в российской судебной практике // СПС «КонсультантПлюс». С принятием Постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» суды получили критерии, позволяющие квалифицировать нормы на предмет их диспозитивного или императивного характера, что благотворно отразилось на правоприменительной практике, хотя многие проблемы, в том числе в силу судебного консерватизма, еще ждут своего решения.

^[8] Федеральный закон от 05.05.2014 № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 12.05.2014. № 19. ст. 2304.

Вся работа доступна по ссылке https://mydisser.com/ru/catalog/view/41188.html