---

Предмет и уровни судебного познания в арбитражном процессе

Судебное познание сосредоточивается на установлении какого-либо события прошлого и его обстоятельств. Это осуществляется разными путями и способами. Однако их изучению, выявлению закономерностей наука пока уделяла не так много внимания. Речь идет о тех закономерностях, которые служили бы схемами, конструкциями для судебного познания и доказывания. Эти закономерности должны представлять собой понятийный аппарат, состоящий из элементов, соблюдение (или использование) которых позволило бы как по специальным ступеням подняться от незнания к знанию. Более того, эти закономерности должны быть теми допустимыми средствами, к каким всегда, в каждом судебном исследовании могут и должны прибегать заинтересованные стороны.

Каждое событие, еще подлежащее судебному исследованию - вероятно. Суть познания и доказывания от вероятного знания - к истинному.

Результатом процессуальной деятельности суда является превращение познаваемого предмета из предположительного и спорного в истинное и бесспорное.²¹⁶

В обычной жизни от вероятного к истинному человек приходит путем построения всевозможных домыслов, представлений, воспроизведения в сознании как реальных, так и предположительных картин событий. Порой движение к желаемому в сознании может основываться на самых фантастических составляющих. Сопряжение представлений с практикой неумолимо разрушает желаемые представления и ставит человека перед действительностью. Тогда, будучи покоренным реальным построением событий и фактов исследователь констатирует их как истину, какой бы неудобной она для него не была.

Судебное познание осуществляется посредством одной движущей силы - доказывания. Если доказывание проводится бессистемно, хаотично, как бы

 

рассыпаясь веером, по совокупности событий, то не исключаются случайные неверные выводы, и для поиска истинных приходится переосмысливать значительный объем представлений о событиях, фактах и обстоятельствах, проверять каждое из них.

Хаотичное, веерное исследование обстоятельств дела используется когда оно не подготовлено к слушанию. Зачастую правильность выводов зависит от интуиции судьи, его опыта, знаний, способностей к абстрактному мышлению, логике, то есть от качеств выдающихся, к сожалению присущих не всем судьям.

Для того, чтобы каким-то образом унифицировать судебное познание, необходимо установить методологические схемы интерпретации событий, понимая под интерпретацией - истолкование, раскрытие их смысла, воспроизведение существовавших в действительности обстоятельств и фактов.

Одним из способов познания, имеющих конструкцию, могут служить статистические закономерности.

Большинство ученых явно или не явно признает, что законы теории вероятностей отображают некоторые существенные особенности массовых случайных явлений, а статистическая интерпретация нашла плодотворное применение в практических приложениях теории вероятностей. И в естествознании, технике, и в общественных науках вероятность рассматривается как численная мера возможности осуществления какого-либо массового события. Природа самих событий может быть самой разнообразной, но все они имеют массовый статистический характер.^[1]

Эти выводы свойственны философии, тем не менее переложение их на изучение закономерностей судебного познания может помочь найти и здесь методологические приемы и схемы.

К примеру, суд рассматривает спор, вытекающий из договора на долевое участие в жилищном строительстве. Условия договора не позволяют с достоверностью сделать вывод о действительной воле сторон, либо одной из них из-за недостаточной их определенности. В такой ситуации любой вывод суда может казаться как вероятно правильным, так и вероятно неправильным. Интуиция и профессиональные знания судьи в данном случае не могут помочь, потому что нет достаточных оснований для любого вывода. Чаще всего в такой ситуации суд отказывает в иске за недоказанностью его оснований. Состязательный принцип процесса спасает здесь авторитет суда, все же не нашедшего истины и не исполнившего своей цели по осуществлению правосудия.

Безусловно, ситуация кажется безвыходной, она почти такая и есть. Однако в ней скрыта еще одна возможность попытаться доказать действительные намерения сторон, характер их воли при заключении договора на долевое участие в строительстве.

Как правило, такие договоры носят массовый характер, и большая их часть завершается без конфликтов. Тогда их обобщение, выявление закономерностей, на основе которых они завершены к обоюдному удовлетворению сторон, позволяет сделать вывод об их действительной воле в серии данных договоров и распространить полученные выводы на оценку обстоятельств по судебному спору. Данный вывод будет вероятен, однако он имеет право на существование и в совокупности с другими доказательствами: объяснениями сторон, показаниями свидетелей - позволит позитивно завершить акт правосудия.

Не исключается и отказ в иске, однако уже не по процессуальным основаниям (оставляющим известные сомнения), а по существу заявленных требований.

Частота испытаний (повторений) опыта один из способов статистического метода исследования с целью найти искомые данные с помощью судебных экспертиз может послужить судье опорой в его выводах относительно достоверности самой экспертизы.

Так, В.Д. Арсеньев считал, что судебная практика, являясь основой

познания в уголовном процессе, проявляется в виде знаний, накопленных

субъектами доказывания, опыта. Чем больше опыта, тем больше данных для 218

успеха познания.

Конечно, за счет выявления статистических закономерностей исследователь получает знания не об отдельном изолированном событии, а о целом классе событий, но отличающемся одной важной чертой - устойчивостью элементов однородных событий. Познание искомого события как бы моделируется от данных, полученных путем исследования статистических закономерностей.

Распространение показателей характеристик, присущих классу на единичное явление того же ряда, позволяет интерпретировать вероятность действительной сущности этого явления.

Для полноценного судебного познания по каждому делу необходимо найти правила отыскания объективной истины, критерии подтверждения или опровержения версий сторон. По мнению Ф. Бэкона, логика должна сделать процесс отыскания научных истин независимыми от остроты ума, подобно тому, как изобретение циркуля сделало черчение кругов независимым от твердости руки, а правильный метод исследования должен быть светильником, освещающим путнику дорогу в темноте.^{[2] [3]}

Сделать это чрезвычайно трудно в силу того, что конфликтные ситуации, в дальнейшем ставшие предметом судебного разбирательства, формируются непредсказуемыми, нелогичными, бессистемными действиями. Поэтому, найдя вероятностную интерпретацию событий для их оценки, трудно двигаться дальше в поисках подтверждения одной из версий. Тогда на смену статистическим методам познания можно рекомендовать логические. Их суть выражается в установлении отношений между посылками и заключением, выявлении посылок, формирующих логические связи с их итогами. Причем методы построения логических умозаключений в судебном познании могут начинаться с подтверждения аксиом. Если удается выстроить умозаключение, где вершиной служит аксиома, а ее подтверждение основано на ряде посылок, то можно предположить, что все посылки верны. А раз так, то данные посылки можно встраивать в логические схемы, пока еще остающиеся под вопросом.

Логические способы исследований отличаются от статистических тем, что первые выражают отношения между событиями, воспроизводимыми путем высказываний, а вторые - характеризуют свойства самих реальных событий.

Логика приводит к достоверным выводам. Если известны посылки, то

заключения могут выражать                "некоторую степень разумной веры,

- .. 220 располагающейся между достоверностью и невозможностью .

Важным средством логических приемов в судебном познании служит

индукция. Ее сущность заключается в получении знаний об общем, конечном

значении предмета. Очевидно, что судебное решение есть завершение

индуктивного метода познания действительности. Выводы суда, выраженные в

резолютивной части судебного акта, составляют диалектику общего и отдельного

в самой действительности. "Отдельное не существует вне общего, общее - вне

отдельного. Общее, в свою очередь, проявляется в отдельном, через отдельное.

Это обстоятельство делает возможным познание общего на основе познания

221

отдельного - конкретных единичных предметов".

Гегель отмечал, что индукция - это не умозаключение восприятия или случайного, а умозаключение опыта. А опыт, основанный на индукции, считается достоверным, хотя восприятие, по общему признанию, не завершено.^{[4] [5] [6]}

При использовании индукции мысль движется от знания частного, знания фактов к знанию общего, знанию законов. В основе индукции лежат индуктивные умозаключения. Они проблематичны и не дают достоверного знания. Такие умозаключения как бы "наводят" мысль на открытие общих закономерностей, обоснование которых позже дается иными способами. В буквальном смысле индукция означает наведение.^[7]

Путь судебного познания должен неуклонно следовать этому правилу. По каждому делу его участники могут составлять схематические линии, каждый для себя, на вершине которых находилось бы общее суждение о предмете спора, либо его части, основанное на ряде конкретных посылок. Это есть входящие в основание иска факты и обстоятельства, подлежащие доказыванию.

На практике в судебных заседаниях поиск истинных суждений о событиях и действиях, составляющих предмет иска и предмет возражений против него, ведется хаотично. Посылки одних схематичных линий уводятся                                                                                                    в

конструктирование других, часто и вершины линий определены невнятно. Поэтому процесс доказывания сводится к спору сторон, путем эмоционального воздействия на суд.

Для более четкого и продуктивного доказывания, руководствуясь правилами индукции, возможно соединение результатов статистического метода познания с логическим. Обобщенные факты могут от частных конкретных знаний привести к знаниям общим. Эта, так называемая полная индукция дает исследователю совершенно новое знание.

 

---

^[1]    Рузавин Г.И. Логическая вероятность и индуктивная логика. Логика и методология науки. M. Наука. 1967. С.41

^[2]    Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств. М. Юридическая литература. 1964. С. 6—7.

^[3]    Бэкон Ф. Соч. М. 1972. Т. 2. С. 46.

^[4]    Рузавин Г.И. Логическая вероятность и индуктивная логика. Логика и методология науки. С. 43.

^[5]    Иванов Е.А. Логика. М. Бек. 1996. С.212.

^[6]    Гегель. Наука логики. М. 1972. С. 136-137.

^[7]    Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. М. 1997. С. 310.

 

 

Вся работа доступна по ссылке https://mydisser.com/ru/catalog/view/26429.html