Идеологические установки и общие политические принципы отливаются в форму законодательных актов двух типов - манифестов, носящих деклара­тивный характер, и правовых актов, разрешающих конкретные ситуации.

1. Правовое оформление государственно-церковных отношений.

Вступив на престол, Александр I особое внимание уделял усовершенст­вованию государственных структур и разработке правовых норм государст­венной жизни. Поначалу право законодательной инициативы получили не­сколько органов. Одним из них, по предложению П.Д.Трощинского, должен был стать Государственный совет - постоянно действующий орган при импе­раторе^[1]. Он был учрежден в сентябре 1802 г. Исследователи чаще называют его "Непременный Совет".

Председателем Совета стал император. Членами его должны были быть все министры и назначенные императором сановники. Поначалу советники не делились на департаменты. Но дела, поступающие в канцелярию, распре­делялись по четырем экпедициям: юстиции, финансов, внутренних и военных дел. Директором канцелярии был назначен А.И.Вейдемейер. Он подчинялся Трощинскому как младшему члену Государственного Совета.

Каждой экспедицией управлял статс-секретарь с небольшим числом канцелярских чиновников. За участие в работе над проектом Госсовета, или за его

разработку, Сперанский получил место статс-секретаря экспедиции юс-

544

тиции .

Совет получил от императора наказ - сделать пересмотр всех законов и постановлений и составить проект преобразований. Именно в связи с этим поручением экспедиция юстиции под руководством Сперанского приступила к разработке основных принципов российского права. Результатом работы стал пакет документов, в которых обосновывалась необходимость разделения власти. Разработанные документы провозгласили светский характер государ­ства.

Но в конце 1802 г. Трощинский вынужден был удалиться. И законотвор­ческая деятельность Совета стала сворачиваться. Вслед за своим покровите­лем из Госсовета вынужден был уйти Сперанский. Теперь разработкой зако­нов занималась специальная Комиссия составления законов. Официальное заведывание ею было поручено графу П.В.Завадовскому^{[2] [3]}.

После учреждения министерств Комиссия перешла в ведение министер­ства юстиции. Н.Н.Новосильцов и Г.А.Розенкампф, изучив постановления для подобных органов XVIII века, разработали положение о ее структуре и деятельности. Оно было подписанно императором в феврале 1804 г.^[4].

Преобразованная Комиссия состояла из трех экспедиций и присутствия. Последнее являлось местом совещаний министра и его товарища. Первая экспедиция занималась разработкой общероссийского законодательства, изу­чала историю русского и зарубежного права, судопроизводство. В составе экспедиции был один референдарий, три помощника, один редактор для "основания прав" и три - для "общих законов", два редактора и пять помощ­ников - для "судебных уставов".

Кандидатуру каждого принимаемого в Комиссию чиновника император рассматривал лично. Он подолгу беседовал с претендентом, выяснял его взгляды и знания. В итоге в ней собрался круг профессиональных юристов- правоведов, взгляды которых соответствовали намерениям императора.

С 1803 года, после ухода Г.Р.Державина, министром юстиции был на­значен, вернувшийся из Парижа, князь П.В. Лопухин. Но и при нем главной "скрипкой" правового ведомства был Новосильцов. На эти годы пришелся пик его политической карьеры. На Новосильцова Александр I возложил мас­су государственных дел.

Со слов Розенкампфа, в 1803 году в его обязанности входило: 1. управ­ление юстицией и разработка законопроектов; 2. президентство в Академии наук; 3. председательство в Главном Управлении училищ и контроль над ми­нистерством народного просвещения; 4. рассмотрение докладов Сената, ге­нерал-рекетмейстера и Св.Синода на имя императора; 5. доклады по особым поручениям и от Комитета Министров.

Прежде чем приступить к разработке гражданского и уголовного кодек­сов, Комиссия, также как и экспедиция юстиции Госсовета, отрабатывала принципы нового законодательства. Они были изложены Г.А.Розенкампфом в "Проекте основных законов Российской империи". Оригинал документа пи­сался на немецком языке. Он открывался следующими словами: "Der Kaiser als Alleinherrseher ist zugleich das geistliche Oberhaupt des Staates" (Император как верховный правитель есть духовный глава государства - Е.В.)^[5]. Это был протестантский принцип государственно-церковных отношений.

При переводе на русский язык данная формулировка подверглась редак­ции и была приведена в соответствие с российской политической традицией. В окончательном варианте проект декларировал: "Православная Греко­

российская вера есть господствующая во всей империи"(П. 1), а "император есть верховный правитель всего государства и глава церкви" (П. 10).

Но и в данном виде предложения Розенкампфа не были утверждены им­ператором. Между тем расстановка сил при дворе стала меняться. Император стал прислушиваться к доводам графа В.П.Кочубея и его помощника М.М.Сперанского. Они убеждали монарха централизовать управление госу­дарством. Этого предлагалось достигнуть посредством усиления власти ми­нистров. В 1803 г. коллегии внутри министерств были преобразованы в де­партаменты, а министры получили монопольные права в своих ведомствах.

С созданием новой государственной системы механизм формирования религиозного законодательства стал осуществляться по схеме: "доклад рели­гиозной организации или лица - орган высшего церковного управления - ми­нистерство юстиции - Госсовет или Сенат - император". Эта цепочка могла быть короче или длиннее в зависимости от сложности рассматриваемого во­проса. Когда речь шла об определении правового статуса конфессиональной организации, как правило, создавались специальные комитеты или комиссии. В них входили представители духовенства, чиновники правового ведомства и компетентные, с точки зрения императора, сановники.

В отличии от Розенкампфа, Сперанский и Кочубей в религиозной поли­тике предлагали руководствоваться современным состоянием многоконфес­сиональной империи. Сперанский, изучавший философию и историю права зарубежных стран, в законодательной практике склонен был использовать теорию английского философа и правоведа И.Бентама. Ученый настаивал на привнесении в законодательство единой сквозной идеи. В качетве таковой он предлагал “пользу государства”^[6].

Анализ религиозного законодательства 1801-1812 гг. убеждает, что при определении правового статуса конфессиональных организаций верховная