---

Доказанность правонарушения, как фактическое основание применения денежного взыскания

В процессуальной литературе нередки представления о том, что основанием уголовно-процессуальной ответственности является само совершенное правонарушение. Такое представление верно, но лишь в материально-правовом аспекте: действительно при отсутствии уголовно- процессуального правонарушения, уголовно-процессуальная ответственность невозможна. Однако, не менее важна вторая, процессуальная сторона проблемы - выявление процессуальных оснований для принятия решений о применении санкций. Дело в том, что наложение денежного взыскания возможно на основании решения управомоченного государственного органа, но любое процессуальное решение должно опираться на определенные основания, как будет показано дальше на фактические и формально-правовые.

Вопрос о процессуальных решениях подвергся детальному исследованию в трудах П. А. Лупинской^[1] и других ученых^[2].

П. 33 ст. 5 УПК РФ впервые определяет понятие процессуального решения: «это решение, принимаемое судом, прокурором, следователем, дознавателем в порядке, установленном настоящим Кодексом».

А.Я. Дубинский определяет процессуальное решение как правовой акт, в котором следователь, в пределах своей компетенции, в установленном уголовно-процессуальным законом порядке, выражает в виде государственно­властного веления выводы о выполнении конкретных процессуальных действий, что обусловлено необходимостью разрешения задач уголовного судопроизводства и требованиями закона применительно к сложившейся фактической ситуации.

A.B. Шуваткин синтезируя различные стороны процессуальных решений следователя, определяет их как одну из форм его процессуальной деятельности, выражением которой является правовой акт, в котором следователь в виде государственно-властного веления в пределах своей компетенции и в соответствии с уголовно-процессуальным законом на основе установленных по делу фактических данных дает ответы на возникающие по делу правовые вопросы, представляющие собой выводы о выполнении

I / П

конкретных процессуальных действий . Суждения этих и других авторов правомерно распространить на решения, принимаемые судом.

Общепризнанно, что принятие решения как акт применения права проходит три основные стадии:                                                                установление и оценка фактических

обстоятельств дела, выбор и анализ норм права и собственно решение дела, выраженное в акте применения права. Эти стадии по существу охватывают два основных момента: собирание и оценку информации, которая приводит к выводам о наличии определенных фактических обстоятельств и собственно принятие решения о действии, на основе обработанной информации.

П.А. Лупинская верно отмечает, что законность и обоснованность решения зависит от того, установлены ли те фактические обстоятельства, которые предусмотрены в гипотезе нормы УК РФ или УПК РФ, и соблюден ли закон при установлении этих обстоятельств. Эти нормативные правила включают круг обстоятельств, которые должны быть установлены, и уровень знаний об этих обстоятельствах, который должен быть достигнут в момент принятия решения¹⁶¹⁵.

Она также отмечает, что соответствие между фактическими обстоятельствами дела и юридическими нормативными условиями принятия решения зависит и от того, насколько полно и четко определены в законе те фактические обстоятельства, которые должны быть установлены, и насколько объективно, полно и всесторонне они исследованы^[3].

Автором показано, что основание решения составляют два главных элемента - фактический, который включает рассмотренные и оцененные доказательства и вывод об обстоятельствах, установленных на основе этих доказательств, и правовой — выраженный в уголовно-процессуальном и уголовном законах. Соотношение этих элементов обусловливает законность и обоснованность решения¹ °.

Из сказанного следует, что принятие процессуального решения возможно лишь тогда, когда это решение, как этого требует ст. 7 УПК РФ, будет законным и обоснованным. Последнее означает, что правильность принятого решения должна иметь убедительное подтверждение, опираться на достаточные аргументы — на фактические данные.

Содержание понятия «фактические данные» является предметом дискуссий, подвергнутым исследованию с различных позиций . Применительно к мерам процессуального принуждения по мнению

1 77

Г.П. Ивлева, в это понятие входят и факты, и сведения о них . Представляется наиболее приемлемой позиция, согласно которой эта категория обозначает информацию, сведения о каких-либо обстоятельствах, из совокупности которых вытекает возможность принятия определенного решения. Что же касается фактов, устанавливаемых с ее помощью — их надлежит трактовать как продукт познания, сведения, обладающие достоверностью.

Не вызывает сомнения, что приведенные выше положения относительно оснований процессуальных решений, распространяются и на решения о наложении денежного взыскания, в т.ч. и на основания их принятия.

Следует прийти к выводу, что решение о применении денежного взыскания также должно основываться на фактических данных, устанавливающих с необходимой степенью надежности факт совершения уголовно-процессуального правонарушения определенным лицом. При недоказанности факта правонарушения основания для наложения денежного взыскания отсутствуют.

Вопрос о фактических основаниях конкретных процессуальных решений в процессуальной науке получил разностороннее освещение. Применительно к следственным действиям он рассматривался в работах многих ученых. Так, Г.З. Адигамова полагает, что фактическим основанием проведения следственного действия является наличие достаточных данных, свидетельствующих о необходимости производства именно этого

173

следственного действия , не раскрывая при этом критерий достаточности. На наш взгляд, более точен С.А. Шейфер, когда пишет, что фактические основания проведения следственного действия — это достаточные данные для предположения о том, что из указанных в законе источников может быть извлечена информация, составляющая цель данного следственного действия^[4]. С.В. Ефремова, развивая представления об основаниях, высказанные С.А. Шейфером, пишет, что нормативная модель фактических оснований большинства следственных действий включает в себя три элемента: источник, из которого может быть извлечена искомая информация; цель следственного действия; фактические данные, обоснованно указывающие на возможность ее достижения. Автор далее отмечает, что следственное действие может быть эффективно произведено лишь при наличии всех трех элементов, образующих его основания, а отсутствие хотя бы одного из них делает следственное действие необоснованным и незаконным .

Представления ученых о том, что фактические основания — это информация, подтверждающая возможность достижения цели принимаемого решения применима, полагаем, и к решениям о наложении денежного взыскания.

В связи со сказанным возникает вопрос, какой должна быть информация, представляющая собой фактическое основание для применения денежного взыскания? Этот вопрос возникает потому, что нормы о денежном взыскании, в отличие от норм, регламентирующих следственные и другие процессуальные действия (например, привлечение в качестве обвиняемого), не содержат ясных предписаний относительно фактических оснований их применения. В этой ситуации следует исходить из указанного выше представления о фактических основаниях, как о сведениях, указывающих на возможность достижения цели процессуального действия.

На наш взгляд, данная информация по своему содержанию является многообразной, отражая особенности каждого из видов правонарушений, влекущих наложение денежного взыскания. Но в любом случае эта информация должна с необходимой степени надежности подтверждать правильность решения, в т.ч. и о применении данной меры принуждения.

В науке уголовного процесса высказаны различные взгляды на степень убедительности данных, обосновывающих применение мер процессуального принуждения. В одних случаях их применение связывают с установлением в процессе доказывания достоверных сведений^[5], в других — допускают применение отдельных мер процессуального принуждения, на иных основаниях, например, на оперативно-розыскной информации, сообщениях прессы и т.п.

Как уже сказано, в основе любого процессуального решения должна лежать информация, обладающая необходимым уровнем надежности. Это качество в уголовном процессе обеспечивается регламентированным законом порядком доказывания. Данные оперативно-розыскной деятельности и иная информация имеют определенное значение для обоснования применения мер принуждения, но не сами по себе, а при сопоставлении их с уже установленными путем доказывания сведениями процессуального характера.

С учетом сказанного, достаточными данными для принятия решения о наложении денежного взыскания в первую очередь могут стать доказательства (ст. 74 УПК РФ), например показания свидетелей, о том, что вызванное лицо отказывается явиться, не имея уважительных причин или о том, что подозреваемый ведет себя ненадлежащим образом, а поручитель не принимает в связи с этим никаких мер. Об отказе от выполнения обязанностей может дать показания и само обязанное лицо, объяснив свои мотивы. В тоже время, фактические основания применения денежного взыскания обладают существенной спецификой - ими могут стать и устные объяснения обязанных лиц, документы и даже непосредственное наблюдение судом факта правонарушения. Отметим, при этом, что полученная информация в любом случае должна достоверно устанавливать факт правонарушения. С этой точки зрения наложение денежного взыскания на основании предположения (свидетель, возможно сознательно отказался явиться, поручитель вероятно намеренно уклонился от выполнения своего обязательства и т.п.) было бы незаконным, необоснованно ущемляющим права граждан.

 

Вся работа доступна по <a href=

" http://mydisser.com/ru/catalog/view/27220.html   " target="_blank">Ссылке</a>

</p>