Участниками общественных отношений, развивающихся в связи с осуществ­лением функций государства, являются не только должностные лица, но и руко­водители коммерческих организаций, граждане. Как было показано выше, пере­численных лиц можно рассматривать в качестве потенциальных субъектов посягательств на исследуемый объект. Это объясняется тем, что осуществление государственных функций представляет собой социальное взаимодействие, в ко­торое кроме должностных лиц вольно или невольно оказываются вовлеченными иные участники. Заметим, что в соответствии и с действующим уголовным зако­ном не все субъекты преступлений, предусмотренных в главе 30 УК РФ, одинако­вы. Например, в таких посягательствах, как дача взятки (ст. 291 УК РФ) и посред­ничество во взяточничестве (ст. 29I^і УК РФ), субъект общий.

Очевидно, что основную опасность для общественных отношений, возни­кающих по поводу воздействия государства на все сферы жизни общества, пред­ставляет коррупция. Подверженные такому посягательству публичные отношения приобретают свойство коррупционных. Их участниками в законодательном опреде­лении коррупции^[1] названы не только лица, наделенные различными полномочиями в государственных и негосударственных организациях, но и обычные граждане.

Методологическое значение уголовно-правовой охраны осуществления функций государства, в числе прочего, заключается в создании предпосылок для переноса вектора предупреждения с посягательств отдельных должностных лиц на коррупционные отношения и для расширения представления о возможных субъектах. Последних можно разделить на две группы. Первые в силу возложен­ных на них полномочий представляют интересы государства, вторые являются носителями частного интереса. «Выполнение функций государства, - пишет о первых JL А. Морозова, - возлагается на государственные органы, их должност­ных лиц, государственные учреждения и организации. Они главные субъекты реализации функций государства. Однако в осуществлении этих функций (далее названы вторые. - В. Б.) участвуют и негосударственные объединения и органи­зации...»^[2]. Учитывая, что речь идет об основных направлениях управленческой деятельности именно государства, без участия первых (назовем их по традиции должностными лицами) посягательство на функции государства невозможно.

«Основание государственного управления составляют должности»^[3]. «Вне должностей государственной службы, - пишет А. Ф. Ноздрачев, - государствен­ная власть реально не существует»^[4]. Понятие должностного лица как специаль­ного субъекта преступлений является одним из наиболее дискутируемых в науке, а установление его признаков в следственно-судебной практике часто вызывает сложности. Содержанием предоставленных должностному лицу полномочий, возможностями, связанными с их соответствующим положением, предопределя­ется механизм причинения вреда функционированию государства, конкретное выражение ущерба личности, обществу.

«С каждою должностью, - писал Б. Н. Чичерин, - соединяются известные права и обязанности, истекающие из самой ее цели и занимаемого ею места в го­сударственном устройстве. Целью определяется как то, что должность призвана совершать, то есть сопряженные с нею обязанности, так и то, что она может тре­бовать от граждан, то есть принадлежащие ей права»^[5]. Законодатель в примеча­нии к ст. 285 УК РФ определяет признаки должностных лиц не через должности, занимаемые ими в структуре государства, а через выполняемые функции. Это ли­ца, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно­распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах Рос­сийской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Фе­дерации. Существенными являются три момента: обоснованность исполнения полномочий; осуществление субъектом хотя бы одной из трех функций и место, где должностное лицо осуществляет власть непосредственно или служит.

Основным признаком должностных лиц выступает осуществление ими вла­стных, организационно-распорядительных или административно-хозяйственных полномочий. Ведущую роль в осуществлении государственных функций играют представители власти. При этом трудно согласиться с упреками в адрес законода­теля по поводу того, что он «...без достаточных аргументов игнорирует возмож­ность осуществления функций представителя власти в коммерческих...» органи-

166

зациях .

В начале XX в. отечественный государствовед Н. М'. Коркунов писал, что только наделенный полномочиями власти получает легкую возможность, пользу­ясь ими, совершать такие правонарушения, которые не могут быть совершены ча­стными лицами, например, лихоимство, неправосудне и др.^[6] В примечании к ст. 318 УК РФ дается легальное определение представителя власти. Им признает­ся должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распоря­дительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служеб­ной зависимости. Распорядительные полномочия предполагают право принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями, не-

і            _f

зависимо от их ведомственной подчиненности.

«Таким образом, деятельность представителей власти, - пишет Б. В. Волженкин, - строится на взаимоотношениях с лицами, не находящимися в его служебном подчинении. Многие представители власти вообще не имеют под­чиненных им по службе лиц (а если и имеют, то их статус как представителей власти определяется не наличием распорядительных полномочий в отношении подчиненных), но обладают властными полномочиями по отношению к широко­му, не определенному заранее кругу граждан»^[7].

О наличии у должностного лица властных полномочий свидетельствует нор­мативно предоставленное ему право применять государственное принуждение, принимать решения, имеющие юридическое значение для других. Вообще спо­собность изменять правоотношения, своим служебным поведением создавать юридические последствия для физических и юридических лиц является сущест­венным признаком должностных лиц. Иной точки зрения придерживается А. В. Шнитенков. «Реализация подобного предложения, - поясняет ученый, - приведет к тому, что под такую законодательную дефиницию можно будет под­вести действия любого человека, в том числе и служащего. Фактически большин­ство действий любого человека, в том числе и служащего, имеет юридическое значение»^[8]. Действительно, у гражданина, взявшего кредит, появляются имуще­ственные обязанности перед банком, при совершении лицом преступления возни­кают основания для привлечения его к уголовной ответственности, а служащий, допустивший дисциплинарный проступок, может быть наказан. Но во всех пере­численных случаях субъекты создают последствия для себя.

Должностные лица уполномочены изменять правовые отношения, принимать решения, имеющие юридическое значение для других, распоряжаться государст­венным или муниципальным имуществом. Данное обстоятельство представляется существенным при отграничении их от государственных и муниципальных слу­жащих, не являющихся должностными лицами, и других граждан. «Действия ли­ца являются юридически значимыми, - поясняет А. Лукашов, - когда они, незави­симо от действий иных субъектов права, влекут возникновение, изменение или прекращение правоотношений между другими субъектами права. В отношениях между такими субъектами права, возникшими (изменившимися, прекратившими­ся) на основании юридически значимого действия, лицо, совершившее указанное действие, участия не принимает»^[9].

Право совершать по службе юридически значимые действия рассматривается в качестве существенного признака должностного лица такими известными ис­