---

Вопросы наднациональности в Европейском Союзе

Острота проблемы по вопросам формирования и действия наднациональной власти международных организаций связана, в основном, со стремлением государств не утратить свою суверенную идентификацию в результате передачи своих полномочий наднациональным организациям и органам, с одной стороны, и с другой - максимально использовать наднациональные механизмы в своих целях и потому активно развивать их.

В этом отношении уникальный опыт европейского интеграционного процесса в рамках Европейских сообществ и Европейского Союза, успешный по всеобщему признанию, но до сих пор проходящий стадию активного прогрессивного развития, привлекает особое внимание, преимущественно с точки зрения формирования и действия наднационального механизма институционной системы Сообществ и Союза. Этот механизм продолжает совершенствоваться, о чем свидетельствуют многочисленные новые положения Ниццского договора 2001 года и единогласно утвержденного Европейским Конвентом в 2003 году проекта Конституции Европейского Союза.

Требуется правовое осмысление того феномена, который называется европейской интеграцией и наднациональным механизмом права ЕС. Сама правовая сущность Сообществ и Союза (Союза - в большей мере) по настоящее время является предметом дискуссий. Причина этого - невозможность втиснуть феномен Европейских Сообществ и Европейского Союза в рамки известных правовых институтов. Исследование правового статуса Европейских Сообществ и Европейского Союза, внутриорганизационной структуры ЕС, структуры и функции власти ЕС приобретают особую актуальность в современных условиях.

Необходимо способствовать заимствованию того позитивного опыта, который накопили Европейские сообщества и Европейский Союз в правовом (наднациональном) регулировании экономической интеграции, а также в других областях, представляющих общий интерес для государств - членов ЕС, этот опыт может быть использован и в сотрудничестве России в рамках СНГ, ЕврАзЭС^[1], Единого экономического пространства России, Белоруссии, Казахстана, Украины, а также Союзного государства Белоруссии и России.

Рассматриваемая проблематика неоднократно являлась предметом внимания со стороны как отечественных, так и зарубежных специалистов.^[2]

В лице права ЕС, европейского права интеграции имеем новый феномен, который нельзя втиснуть в международное право^[3].

Автор поддерживает концепцию международно-правовой федерации, выдвинутую А .Я. Капустиным применительно к ЕС.

Ряд авторов считают, что «наднациональность» - это «автономный характер международной организации».^[4] Другие полагают, что вопрос о «наднациональности международной организации - это вопрос о соотношении суверенитета государств - членов с полномочиями созданного ими внутриорганизационного механизма»,^[5] добровольный отказ государств - членов от значительной части национального суверенитета.

Некоторые авторы определяющим в наднациональности считают способ принятия решений в органах международных организаций, т.е. принятие решений большинством голосов.^[6] Ряд авторов предлагают рассматривать определение наднациональности как совокупность вышеперечисленных критериев.^[7]

Впервые термин «наднациональность» по отношению к Европейским Сообществам был упомянут в декларации Р. Шумана от 9 мая 1950 года, где, в частности, было указано: «Основное в нашем предложении - создать над государствами наднациональную власть, в которой происходит частичное слияние их национальных суверенитетов».

Автор не разделяет точку зрения относительно возможности «слияния суверенитетов». Но, как совершенно очевидно, идея «наднациональности» (без четкого определения ее сущности) была заложена в основу Европейских сообществ, а в последующем - и Европейского союза. Соответственно, раскрытие сущности наднациональности должно базироваться на анализе учредительных документов и различных аспектов практической деятельности органов Европейских сообществ и Европейского союза.

Признаки наднациональности международных организаций регионального и универсального характера вычленяет В.М. Шумилов.^[8]

Вместе с тем, Т.К. Хартли полагает, что применение термина «наднациональность» в настоящее время, это своего рода исторический анахронизм, что развитие Европейских сообществ и Европейского союза вошло в тот этап, когда гораздо более уместен термин «федерализм».¹ В этом плане интересно сравнить и мысль В.М. Шумилова, расценивающего наднациональное регулирование как некий промежуточный этап на пути к «мировому федерализму».

Совокупность нескольких отличительных признаков, различные сочетания которых отражают существо наднациональности, характерны и для других межгосударственных образований и организаций. Но Европейские Сообщества и Европейский союз являются в этом плане наиболее ярким и бесспорным примером.

В любом случае, при реализации наднациональными органами международных организаций соответствующих «наднациональных» норм следует тщательно взвешивать, каким объемом компетенции обладает тот или иной субъект федерального государства. Ассиметричность здесь может проявляться не только между субъектами одного государства (как в Российской Федерации), но и между субъектами разных государств.

Специфике российского федерализма в данной сфере посвящено чрезвычайно большое число работ. И особую ценность представляют работы, вышедшие после принятия Закона о координации и международной и внешнеэкономической деятельности субъектов Российской Федерации 1999 года. Эти работы всесторонне проанализированных в кандидатской диссертации Лукьянченко Э.Н.^[9]

Отметим, что и для Российской Федерации соответствующие проблемы характерны, особенно в отношении некоторых субъектов-республик, объявивших себя в своих конституциях независимыми (или суверенными) государствами. Несомненно, что и в российской правовой науке и в центральных политических кругах преобладает точка зрения, что суверенитет является качеством, свойством только федерации в целом, но не ее субъектов. Однако в самих субъектах России есть немало сторонников и противоположного подхода. Оценки различных точек зрения в этом плане содержатся в ряде научных трудов.^[10]

Вместе с тем, нельзя не учитывать и мнение такого авторитетного органа как Суд ЕС, который рассматривает процесс европейской интеграции под углом зрения безальтернативного и «безотзывного» замещения государственного суверенитета наднациональным механизмом. В частности, Суд ЕС, констатируя передачу государствами Европейским сообществам и Европейскому союзу соответствующей компетенции, квалифицирует это как «ограничение суверенных прав»,^[11] «передачу суверенных прав»^[12], «передачу верховных прав»^[13] необратимого порядка, т.е. утверждая, что переданная таким образом компетенция не подлежит обратному изъятию.

Наиболее емкое выражение сути вопроса высказал Б.Н. Топорнин: «Мера наднациональности никогда не выходила за пределы, диктуемые интересами обеспечения государственного суверенитета».^[14]

На острие полемики находится вопрос и о том, существует ли вообще такое явление как транснациональное право, которое не только не является синонимом наднационального права, но составляет «третью систему права», наряду с международным правом и внутригосударственным (национальным) правом.

Термин «транснациональный» означает «- выходящий за пределы одной нации, одного государства, межнациональный».^[15] В систематическом изложении данная доктрина получила наиболее полное отражение в работах В.М. Шумилова.^[16]

Специфика транснационального права, кроме прочего, состоит в специфике правового оформления интеграционных процессов.

Особенно характерно в этом плане право Европейских сообществ и Европейского Союза (далее - право ЕС). Действуя как в международной, так и во внутригосударственной сфере, это право предусматривает прямое действие его норм как в отношении государств, так и физических и юридических лиц. Провозглашение физических и юридических лиц субъектами права ЕС по всему пространству ЕС означает не только возможность их договорных отношений с традиционными субъектами международного права - государствами в пределах Евросоюза, что само по себе беспрецедентно. Важно также, что законодательные акты, принимаемые органами ЕС, действуют одинаково и трансгранично на территории всех государств - членов.

 

---

^[1] См.: Барков А.В. Правовой статус Евразийского экономического сообщества. Автореф. дисс... к.ю.н. М., МГИМО (У) МИД РФ. 2003.

^[2] См.: Капустин А.Я. Европейский Союз: интеграция и право. - М., 2000; Королев М.А. Наднациональность с точки зрения международного права // Московский журнал международного права 2/97/96. - С. 3-20; Муравьев В.И. Буржуазная юридическая наука о «наднациональном» характере права Европейских сообществ // Вестник Киевского университета. Международные отношения и международное право. -1979.- № 8. - С. 84-90; Фещенко А.С. Явление наднациональности в деятельности международных органов // Советский ежегодник международного права. 1987. - М., 1988.- С. 159-171; Шеленкова Н.Б. Европейская интеграция: политика и право. - М., НИМП, 2003; Шемятенков В.Г. Европейская интеграция. Учебное пособие. - М., Междунар. отношения. 2003; Шибаева Е.А. К вопросу о наднациональности межправительственных организаций универсального характера // Московский журнал международного права. 1992. № 4. - С. 81 -93.Энтин M.J1. Международные организации и проблема наднациональности // Мировая экономика и международные отношения. 1988. № 9; Юмашев Ю.М. Внешнеэкономические связи ЕЭС и идея «наднациональности» в международном праве // Советское государство и право. 1981. № 11. - С. 89-95; Шибаева Е.А. К вопросу о наднациональности межправительственных организаций универсального характера // Московский журнал международного права. 1992. №4.-С. 81-93.

^[3] Ершов С. В. Правовые особенности формирования наднациональной власти ЕС в процессе взаимодействия права ЕС и национального права государств-членов.: Дисс...к.ю.н., М., 2003.

^[4] Hay P. Federalism and supranational organisations. Patterns for new legal structures. University of Illinois, 1966. P. 214

^[5] Шибаева Е.А. К вопросу о наднациональном характере универсальных международных. Организаций // СЖМП. -1992. - № 4. - С. 45

^[6] Reuter P. Combacau 1. Institutions et relations intemationales. P., 1988, P. 148; Cremona M. The Common and Security Policy of the European Union and the External Relations Powers of the European Community // Legal Issues of Maastricht Treaty. O'Keefe D., Twomey P. (eds.). London, Wiley Chancery Law, 1994. P. 248.

^[7] Lasok D„ Bridge T.W. Op.cit; Schermers H.G. International institutional law. Vol. I, Leyden, 1972; Конституционное право. Отв. ред. А.Е. Козлов, М., БЕК. -1997. - С. 230-231.

^[8] См.: Шумилов В.М. Указ. соч. - С. 18.

^[9] Лукьянченко Э.Н. Взаимодействие международного и внутригосударственного права и проблемы международных связей субъектов Российской Федерации (1991-1999 годы). Автореф. дисс... к.ю.н. М., РУДН. 2003.

^[10] См.: Доронченков А.И. Межнациональные отношения и национальная политика в России: актуальные проблемы теории, истории и современной практики. - С-Пб., 1995; Карапетян Л.М. Федеративное, государство и правовой статус народов. - М., 1996; Чиркин В.Е. Модели современного федерализма: сравнительный анализ // Государство и право. 1994. № 8-9. - С. 155; Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. - М., 1992. Кн. 1. - С. 17.

^[11] Решение Суда ЕС по делу 26/62 «van Gend en Loos». (1963) ECR 12.

^[12] См.: Консультативное заключение Суда EC № 1/91 «Европейское экономическое пространство». (1991) ECR 1-6102.

^[13] Решение Суда ЕС по делу 6/64 «Costa v. ENEL». (1964) ECR 1251.

^[14] Топорнин Б.Н. Европейское право. Учебник. - М., 1998. - С. 147.

^[15] Словарь иностранных слов. - М., Русский язык. 1984. - С. 503.

^[16] Шумилов В.М. Глобализация мировой экономики и государства // Московский журнал международного права. 4/2002/48. - С. 3-19.

 

 

Вся работа доступна по ссылке https://mydisser.com/ru/catalog/view/1426.html