Бесплатно скачать, заказать диплом, курсовую, диссертацию Древности горной Дигории VII — IV 6в. до н э. систематизация и кронология

У нас уже 176407 рефератов, курсовых и дипломных работ

Сделать закладку на сайт

Заказать диплом, курсовую, диссертацию

Быстрый переход к готовым работам

Мнение посетителей:

Книга жалоб
и предложений

Название	Древности горной Дигории VII — IV 6в. до н э. систематизация и кронология

Количество страниц	393

ВУЗ	МГИУ

Год сдачи	2010

Бесплатно Скачать	23681.doc

Содержание	Содержание ОГЛАВЛЕНИЕ Том 1 Введение...4 Глава 1. История изучения позднекобанских памятников Дигории...8 Раскопки в Дигорском ущелье...8 Публикации и анализ дигорских материалов...12 Глава 2.Типологическая систематизация и характеристика материала...16 Оружие...17 Мечи и кинжалы...17 Наконечники ножен...19 Боевые топоры...22 Наконечники копий и дротиков...23 Подток...25 Луки...25 Колчаны...26 Наконечники стрел...26 Конский убор...32 Удила...32 Обоймы для строгости...33 Псалии...34 Уздечные бляшки...36 Ременные распределители...39 Полифункциональные предметы...40 Портупейные (колчанные?) крюки...40 Ворворки...42 Орудия труда...45 Ножи...45 Рыболовный крючок...47 Пряслица...47 Инструментарий металлурга...47 Бронзолитейные формы...48 Орудия для нанесения изображения на глину...49 Костяные проколки...50 Оселки...50 Украшения...51 Браслеты...51 Гривны...66 Подвески...68 Пронизи...76 Перстни...78 Бляшки...78 Крупные бляхи...80 Бусы...83 Аксессуары костюма...90 Пояса...90 Поясные пряжки...90 Фибулы...102 Булавки...105 3 Культовые предметы...109 Наконечники культовых жезлов...109 Модель двойной секиры...113 Амулеты...ИЗ Глиняные хлебцы...113 Колокольчики...114 Предметы неизвестного назначения...116 "Шпоры"...116 Деревянные резные предметы...117 Керамика...119 Тарная керамика...120 Кухонная керамика...121 Столовая керамика...121 Глава 3.Хронологическое распределение материала...126 Глава 4.Поселения и могильники...150 Поселения...150 Поселение Сауар: топография, стратиграфия и планировка...150 Гончарное производство...153 Металлургия...156 Костерезное производство...159 Могильники и погребальный обряд...159 Заключение...174 Литература...180 Том 2 ПРИЛОЖЕНИЯ Приложение 1. Типологические таблицы...196 Приложение 2. Таблицы взаимовстречаемости...264 Приложение 3. Графы взаимовстречаемости...284 Приложение 4.Хронологические таблицы...289 Приложение 5. Иллюстрации...325 Приложение 6. Сводная типологическая таблица находок в могильнике Гастон Уота...374 Список иллюстраций...383 Списки таблиц и графов...391 Список сокращений...393 Введение 4 ВВЕДЕНИЕ История Северного Кавказа в эпоху, обычно называемую скифской, обращала и обращает на себя внимание многих исследователей. Такой пристальный интерес связан с пересечением в этом регионе множества культурных традиций. Северный Кавказ по своим географическим особенностям является зоной, в которой соседствуют самые различные экосистемы. В первую очередь это, конечно, горы. Горная зона с примыкающими к ней предгорьями доминирует на Кавказе. Именно соседство предкавказских степей с горной зоной Северного Кавказа, создает неповторимую особенность региона. В свою очередь, горная зона расчленяется проходящими в меридиональном направлении ущельями на ряд более или менее связанных друг с другом областей. Это не могло не сказаться на этнокультурном членении населения Северного Кавказа. Интерес исследователей вызывает исключительная роль Северного Кавказа как контактной зоны между Горами и Степью - с одной стороны и Северным Кавказом и Закавказьем — с другой; сложная картина взаимоотношения племен, населявших горы и предгорья; происходившие здесь в исследуемую эпоху значительные изменения в экономике и социальной структуре общества; культовые представления кавказских племен, являвшиеся неотделимой частью духовной жизни огромного региона. Естественно, для того чтобы иметь возможность подступиться к этому запутанному клубку вопросов, необходимо изначально подготовить источниковедческую базу. Значительная работа в этом направлении проделана В.И.Козенковой. Ею собран и систематизирован обширный материал, относящийся к западному и восточному вариантам кобанской культуры (Козенкова, 1977; Козенкова, 1982; Козенкова, 1986; Козенкова, 1992; Козенкова, 1998). Есть некоторые проблемы с определением хронологических рамок периода. Поздние этапы кобанской культуры фактически были выделены еще П.С.Уваровой (Уварова, 1900, ее. 360-369). Е.П.Алексеева разделила позднекобанский период на две хронологические группы (Алексеева, 1949) - соответственно на первую и вторую позднекобанские. Первая группа по Е.П.Алексеевой датируется VII-III вв. до н.э., вторая — II в. до н.э.- III в н.э. М.П.Абрамова на материалах памятников Северной Осетии и Кабардино-Балкарии провела отдельный анализ второго этапа позднекобанского периода (Абрамова, 1974) и в 5 целом пришла к этим же выводам, подчеркнув, однако, что данный этап начинается не со II, а с III в. до н.э., опираясь на работу Е.И.Крупнова (Крупнов, 1960), в которой он * датирует первый этап VII-IV вв. до н.э., т.е. скифским временем. Сильные различия в материальной культуре первого и второго этапов, тем не менее, заставляют исследователей рассматривать их по отдельности. Так, Е.И.Крупнов в упомянутом выше труде анализирует только памятники, не выходящие за пределы IV в до н.э. В.И. Козенкова в своем многотомном своде, посвященном кобанской культуре (Козенкова, 1977, 1982, 1989, 1995, 1998) также не приводит памятников второго позднекобанского этапа, что вполне естественно, так как это огромный и весьма специфический материал, который требует отдельной обработки. При этом принадлежность памятников этого времени к кобанской культуре не оспаривается. • Однако существование кобанской культуры и после IV в. до н.э. оговаривается не всегда, из-за чего порой может создаться ложное впечатление о полном отрыве позднейших кобанских материалов от общего комплекса культуры. Так, в работе В.И.Козенковой, специально посвященной хронологии кобанской культуры в целом (Козенкова, 1990), позднейшая эпоха даже не упоминается. При этом хронология ведется от XIV в до н.э. - времени, артефакты которого морфологически также мало связаны с классическим Кобаном, как и памятники финала второго позднекобанского этапа. Включение столь ранних памятников в общую систему хронологии культуры правомерно, т.к. они принадлежат к этапу, являющимся переходным к собственно кобанской культуре. Но в этом случае следовало включить в общую схему и позднейшие памятники, т.к. это бы •' более соответствовало формальной логике. Ситуация усугубляется тем, что в результате существования двух не стыкованных археологических шкал - В.И.Козенковой и М.П.Абрамовой - между ними образовался разрыв. В.И.Козенкова совершенно справедливо завершает свою таблицу началом IV в. до н.э. Во всяком случае, памятники, отнесенные ею к этапу Кобан IV б, едва ли выходят за пределы первой половины указанного столетия. М.П.Абрамова же датирует наиболее ранние памятники последующего этапа III в до н.э. (Абрамова, 1974. С.З), удревняя их по сравнению с Е.П.Алексеевой на целый век. И, тем не менее, по меньшей мере, вторая половина IV в до н.э., а, если строго придерживаться датировки В.И.Козенковой, то три его последние четверти остаются лишенными каких-либо материалов. '¦•' Сложившаяся ситуация имеет совершенно объективные предпосылки, связанные с характером раскопанного материала. Все имеющиеся к настоящему дню комплексы 6 действительно распределяются в указанных выше хронологических рамках. В то же время имеется группа материалов, которые могли бы заполнить существующий хиатус ^' (например, некоторые типы браслетов с зооморфными концами). К сожалению, эти вещи происходят из грабительских раскопок и не могут быть увязаны с тем или иным комплексом. В предлагаемой работе будут рассматриваться материалы VII-IV вв. до н.э., но не исключается, что исследуемая эпоха (первый поздне-кобанский по Е.П.Алексеевой; Кобан IV б по В.И.Козенковой) могла завершиться несколько позже - в начале III в. до н.э. Этот вопрос может быть окончательно решен только тогда, когда будут раскопаны комплексы соответствующего времени. С другой стороны материалы VII-первой половины VI в. до н.э. для данного • региона по имеющейся выборке не имеют значительных отличий от памятников предшествующего периода. Тем не менее, они рассматриваются вместе с материалами V-IV вв. до н.э., что позволяет проследить динамику развития кобанской культуры в Дигории в этот период. К сожалению, в нашей выборке отсутствует оружие VII-первой половины VI в. до н.э., что сужает возможности анализа. В рамках данной работы будут подвергнуты анализу памятники Дигорского ущелья (рис.1,а,б), составляющие несколько обособленную группу среди памятников горной зоны Центрального Кавказа. Памятники Дигории все исследователи объединяют в один локальный вариант кобанской культуры с другими объектами указанного региона. Е.П.Алексеева относила • дигорские памятники к центрально-кавказскому варианту поздне-кобанской культуры (Алексеева, 1949. С. 191). По Е.И.Крупнову (Крупнов, I960) и В.И.Козенковой (Козенкова, 1996) - это центральный вариант кобанской культуры, по В.Б.Виноградову (Виноградов, 1972) и И.М.Чеченову (Чеченов, 1974) - горный вариант кобанской культуры. Е.П.Алексеева поместила дигорские материалы в западную группу памятников центрально-кавказского варианта (Алексеева, 1949. С.226). В.Б.Виноградов выделяет дигорско-балкарскую группу (Виноградов, 1972. Рис. 70), отмечая при этом явную недостаточность материала по Балкарии (Виноградов, 1972. С.208). И.М.Чеченов не вычленяет Дигорию из Центральной или Северо-Осетинской группы предложенного им Горного варианта, но и не оспаривает точку зрения Е.П.Алексеевой (Чеченов, 1974. С.45). \9> Таким образом, практически все сходятся на некоторой самобытности дигорских памятников при общем тяготении последних к остальным материалам горной зоны 7 Центрального Кавказа. Замкнутость горной Дигории по отношению к сопредельным районам существовала издавна. Для протокобанского времени Е.И.Крупнов даже выделил особую Дигорскую культуру (Крупнов, 1951. С.71). Новые раскопки на могильнике Кари Цагат подтвердили правомерность этого выделения (Мошинский, 2000; Мошинский, 2001). До настоящего времени существует дигорский диалект осетинского языка, оформившийся, безусловно, в горных районах. Объяснить это явление можно природно-географическими условиями (рис.1, а,б). Дигорское ущелье отделено от плоскости Скалистым хребтом, через который пробила узкую, глубокую и длинную теснину Ахсинта бурная горная река Урух (Агибалова, Жданов, Иванов, 1976. С.29; Бероев, 1984. С.52). В настоящее время в почти вертикальном склоне прорублена дорога. В древности же теснина была, безусловно, непроходима. Связь ущелья с внешним миром осуществлялась только через небольшие боковые перевалы (в Балкарию и Алагирское ущелье) и перевалы, ведущие через Главный Кавказский хребет в Закавказье. Все эти пути, несомненно, были известны древним горцам, но, тем не менее, такая геоморфологическая замкнутость не могла не отразиться на характере культуры и даже языка населения Дигории. 8 Глава 1. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ПОЗДНЕКОБАНСКИХ ПАМЯТНИКОВ ДИГОРИИ РАСКОПКИ В ДИГОРСКОМ УЩЕЛЬЕ Вскоре после того, как печально известный Хабош Канунов продал первые бронзы из могильника в селе Верхний Кобан, он развернул активную поисковую деятельность по всей Осетии - как по Северной, так и по Южной. Не обошел он стороной и Дигорское ущелье. Но здесь пальму первенства в грабеже древних памятников у него перехватил влиятельный житель села Камунта Б.Дзелихов. Смешанные коллекции из ограбленных дигорских могильников заполнили музеи мира. Только в Государственном Историческом музее коллекция вещей, купленных у Б.Дзелихова составляет около четырех тысяч предметов. Кроме этого среди материалов, входящих в коллекции А.С. и П.С.Уваровых, значительная часть, безусловно, имеет то же происхождение. В конце XIX века были обнаружены и в значительной степени ограблены дигорские могильники, содержавшие погребения интересующего нас периода — у сел Галиат, Камунта, Кумбулта, Лезгор и Донифарс. Материалы VII-IV вв. до н.э. в достаточно большом количестве происходят из уничтоженного Б.Дзелиховым могильника Фаскау, расположенного в селе Галиат в верховьях реки Сонгутидон. П.С.Уварова приводит описание четырех комплексов, раскопанных на этом могильнике В.Л.Тимофеевым (Уварова, 1900, ее. 271-272). Описание этих погребений достаточно противоречиво. Так, например, при описании могилы 2 упоминается кладка на известковом растворе - явление, как известно, достаточно позднее. В то же время в состав комплекса среди прочих, не очень внятно описанных, вещей входит привеска в виде бараньей головы, «которая совершенно одинакова с подобными же привесками древней Кобани». Столь же неясна ситуация и с могилами 3 и 4. Могила 1, если исходить из описания материала, содержит два костяка, сопровождаемых разновременным инвентарем - раннекобанским и средневековым. К сожалению, рекогносцировочные раскопки, проведенные экспедицией Е.И.Крупнова и Л.П.Семенова в 1935 г., не дали новых сведений по интересующему нас периоду. Необходимо отметить, что часть из множества материалов, хранящихся в музеях с паспортом «Галиат», происходят из могильника Фаскау. При публикации, к сожалению, 9 это часто упускается из виду. При этом создается впечатление, что опубликованные рядом синхронные вещи происходят из разных могильников, хотя весьма вероятно * происхождение их из одного и того же погребального памятника (вплоть до того, что никогда нельзя полностью исключать их находку в одном комплексе). Забегая вперед, то же самое можно сказать и о материалах, с паспортом «Кумбулта». Зачастую они происходят из могильника Верхняя Рутха. В данной работе такие материалы будут обозначаться: Галиат (Фаскау?) и Кумбулта (Верхняя Рутха?). Из могильников у села Камунта, расположенного в непосредственной близости от села Галиат, происходит целый ряд предметов, которые могут быть датированы VII-IV вв. до н.э., в том числе великолепные образцы зооморфной и антропоморфной пластики. К сожалению, материалы из различных могильников Камунты полностью перепутаны. В •' фондах Государственного Эрмитажа отдельные вещи, датируемые в рамках VII-IV вв. до н.э. имеют паспорт "Камунта, 2-й могильник". То есть они должны иметь непосредственное отношение к памятнику, изучавшемуся К.И.Ольшевским и А.С. Уваровым (Уварова, 1900, ее. 297-300). По зарисовкам трех погребений и выпискам из дневника А.С. Уварова, приведенным в монографии П.С.Уваровой, весьма трудно судить о дате этого могильника. Наиболее вероятной все же представляется более поздняя его датировка - средневековым временем. При этом приходится исходить из упоминаемого обилия серебра и золота, в том числе монет. Впрочем, совершенно не исключено, что среди средневековых могил, находились и погребения кобанской эпохи. Села Лезгор, Донифарс и Кумбулта находятся на незначительном расстоянии (около Ж двух километров) друг от друга к западу от реки Урух, занимая западную часть так называемой Задалесской котловины, расположенной непосредственно у входа в Дигорское ущелье из теснины Ахсинта. Особенно интересны для нашей темы могильники у села Кумбулта, известные под названиями Нижняя и Верхняя Рутха и Хор-Гон. Вопрос о наименовании двух могильников, расположенных на мысах, обращенных к реке Урух, к югу от святилища Бахайте, неподалеку от ныне заброшенного села Кумбулта, является крайне запутанным. В.И.Долбежев называет их: Хор-Гон (Стыр-царциат) (Долбежев, 1889, л.61) и Рутха, П.С.Уварова - Верхняя и Нижняя Рутха, Е.И.Крупнов - Стр-Царциат и Верхняя Рутха. •< В.И.Долбежев однозначно указывает, что могильник Хор-Гон расположен западнее и выше Рутхи на откосах бугра, спускающихся к востоку и западу. Судя по всему, это 10 склоны мыса, по верху которого расположен средневековый могильник, который П.С.Уварова называет Верхняя Рутха, а Е.И.Крупнов - Царциат. Последний был сильно разграблен жителями сел Донифарс и Кумбулта, которые продали П.С.Уваровой значительное количество происходящих оттуда средневековых древностей, что дало П.С.Уваровой (Уварова, 1900. С.252) основание для утверждения, что Хор Гон не мог находиться на этом мысу, но размещался на соседнем - более низком (по П.С.Уваровой -Нижней Рутхе) - вопреки замечанию В.И.Долбежева в его отчете в Императорскую Археологическую комиссию. Вероятнее всего верхняя часть могильника Хор-Гон была уничтожена более поздним средневековым могильником. Попытка Е.И.Крупнова уточнить терминологическую ситуацию не улучшила положения (Крупнов, I960. С.216). Он назвал уваровскую Верхнюю Рутху Царциатом, а ее же Нижнюю Рутху — Верхней. При этом он пишет, что существует еще и Нижняя Рутха. Но по его же топографической съемке (Крупнов, 1951. Рис. 5) совершенно очевидно, что то, что он называет Нижней Рутхой, находится выше, чем то, что он именует Верхней Рутхой. По его же свидетельству (и по нашим наблюдениям) на мысе, называемом им Нижней Рутхой могильника не существует. Е.И.Крупнов, как и его предшественники, пользовался услугами местных информаторов. К сожалению, топографическая информация такого рода не всегда бывает однозначной. К настоящему времени топоним "Рутха" полностью исчез из памяти сильно поредевшего местного населения. Если подвести итоги терминологических изысканий, то они будут выглядеть так: Могильник на восточном мысе Могильник на западном мысе По В.И.Долбежеву Рутха Хор-Гон (Стыр-царциат) По П.С.Уваровой Нижняя Рутха Верхняя Рутха По Е.И.Крупнову Верхняя Рутха Стр-Царциат К настоящему времени в научной литературе для восточного могильника прижилось наименование Верхняя Рутха. Чтобы не вносить лишнего терминологического сумбура придется придерживаться этого термина, несмотря на его явную неточность. В случае же обращения к материалам из раскопок В.И.Долбежева Рутхи и П.С.Уваровой Нижней Рутхи будем в скобках указывать автора раскопок. 11 Верхнюю Рутху в разное время исследовали К.И.Ольшевский, В.И.Долбежев, Е.И.Крупнов и Л.П.Семенов, Л.Г.Нечаева, а также автор данной работы. Непоправимый ' ущерб могильнику нанесло его сплошное ограбление местными жителями в конце XIX века. Большая часть этих материалов попала в музеи в разрозненном и перепутанном виде. Не всегда можно даже определить из какого памятника происходит вещь. Часть экспонатов, как уже отмечалось выше, имеют паспорт «Кумбулта», а коллекция, поступившая в Исторический музей от Хабоша Канукова, имеет паспорт «Фаскау или Кумбулта». Из дореволюционных исследований только дневники В.И.Долбежева оставили нам достаточно подробное описание погребений (чертежи, к сожалению, отсутствуют и их приходится с большей или меньшей степенью достоверности восстанавливать по тексту). ¦' Е.И.Крупнову и Л.П.Семенову пришлось иметь дело с уже значительно разоренным могильником. Несмотря на это, Е.И.Крупнов выделил двадцать комплексов «по топографическим, стратиграфическим и иным условиям нахождения». К сожалению, большинство из них очень сильно потревожены, и опираться на них можно только с определенными оговорками. Абсолютно надежным является только комплекс № 20 — клад (Крупнов, 1960, табл. XLV, XLVI), материалы интересующего нас времени содержатся также в сильно нарушенном комплексе № 17 (Крупнов, 1960, табл. XLII). Информацию об исследованиях Л.Г.Нечаевой можно почерпнуть только из кратких публикаций (Кривицкий, Нечаева, Членова, 1976; Кривицкий, Нечаева, Членова, 1978; Кривицкий, Нечаева, Членова, 1978 а). К сожалению, находки не поступили в музеи, а • отчеты — в архивы. Раскопки экспедиции Государственного Исторического музея, проведенные в 1985-1988 годах (Мошинский, 1987), также, как и исследования 1937-1940 гг. Е.И.Крупнова и Л.П.Семенова, дали отрывочную и неполную информацию, вследствие сильной разрушенности памятника. Новый этап изучения Дигории VII-IV вв. до н.э. наступил только в 1987 году, когда экспедицией Государственного Исторического музея был открыт могильник Гастон Уота. К настоящему времени могильник полностью исследован, на нем открыто двадцать два погребальных комплекса, охватывающие период с VII по IV вв. до н.э. Почти все погребения (кроме одного) являются коллективными усыпальницами. Многие комплексы V) не нарушены или нарушены незначительно. Обильный инвентарь, сохранившийся в 12 погребениях, дает возможность разобраться в типологии вещей и хронологии памятника, а, как следствие, и в других материалах горной Дигории этого периода. Вслед за могильником Гастон Уота в непосредственной близости от последнего нашей экспедицией было найдено и поселение Сауар. Здесь необходимо отметить, что до этого во всей высокогорной зоне Северного Кавказа не было известно ни одного поселения кобанской культуры. Поселение у села Зарамаг в Алагирском ущелье, известное с 1989 года, на сегодняшний день практически не изучено (на нем были произведены только рекогносцировочные раскопки В.И.Кузнецовым и Б.В.Теховым) (Козенкова, 1996. С.35). Нашей же экспедицией были открыто и поселение у с. Мацута с переотложенным слоем. Среди подъемного материала была встречена керамика позднекобанского времени. На поселении Сауар производятся раскопки производственного участка, на котором к настоящему времени раскрыто пять гончарных мастерских, раскопаны два металлургических комплекса по выплавке черного металла и бронзы, открыт косторезный комплекс и мастерская углежога. На площадках второй и четвертой гончарных мастерских выявлены культовые комплексы. Все эти материалы уникальны для Северного Кавказа, а во многом и для всего Кавказа в целом. ПУБЛИКАЦИИ И АНАЛИЗ ДИГОРСКИХ МАТЕРИАЛОВ Фактическое начало научной обработки археологических памятников Дигории, в том числе и интересующего нас периода, было ознаменовано в 1900 году выходом в свет восьмого тома «Материалов по археологии Кавказа», содержавшего бесценный для всех кавказоведов труд П.С.Уваровой «Могильники Северного Кавказа». Впервые в научный оборот была введена масса археологического материала, происходящего из горных памятников Северной Осетии и сопредельных ей районов. Большая часть опубликованных ею находок, к сожалению, депаспортизована. В лучшем случае указан могильник, из которого происходит данная вещь, в худшем - селение, у которого располагается этот могильник. Но, несмотря на это, само обилие опубликованных вещей при достаточно высоком качестве иллюстраций (фототипии в масштабе один к одному), сделало книгу П.С.Уваровой незаменимой для исследователей на протяжении целого столетия. Без сомнения можно говорить о том, что и для археологов XXI века эта книга останется настольной. 13 Ряд материалов, происходящих из дигорских могильников и хранящихся в зарубежных музеях, был опубликован еще в XIX веке Е.Шантром (Shantre, 1887), и в совсем недавнее время И.Мотценбекером (Motzenbacker, 1996). Следующий этап в научном осмыслении дигорских памятников позднекобанского времени связан с выходом из печати в 1949 г. обстоятельной источниковедческой работы Е.П.Алексеевой, посвященной анализу памятников центральной части Северного Кавказа (Алексеева, 1949). Этот труд базировался, в основном, на неполно документированных дореволюционных раскопках и сборах, а также на материалах раскопок экспедицией Е.И.Крупнова и Л.П.Семенова сильно разрушенного могильника Верхняя Рутха. Несмотря на это, данная работа являлась большим шагом вперед как в изучении всей позднекобанской культуры в целом, так и Дигорского ущелья в частности. Впервые из общего массива кобанских древностей были достаточно четко выделены материалы позднекобанского времени (при этом из-за недостаточной определенности комплексов в отдельных случаях приводились и отдельные более ранние вещи, в том числе протокобанского времени). Сама позднекобанская эпоха была разделена на две хронологические группы: VI-III вв. до н.э. и III в. до н.э. — III в. н.э. Были определены и локальные группы: восточная и западная (в последнюю и входили дигорские памятники). В 1960 г. Е.И.Крупнов в своей монографии «Древняя история Северного Кавказа» фактически подвел итог более чем полувековым изысканиям. Он обосновал разделение кобанской культуры на три локальных варианта: центральный, западный и восточный; оговорил важнейшие вопросы датировки культуры, ввел в научный оборот новую группу • материалов. Вышедшая в 1972 г. монография В.Б.Виноградова (Виноградов, 1972) была специально посвящена истории Центрального и Северо-Восточного Кавказа в скифское время. Проделанный им глубокий анализ материала стал очередной вехой в изучении кобанской культуры. Им были проанализированы все имеющиеся к тому времени в распоряжении исследователей памятники VII-IV вв до н.э., рассмотрены основные категории инвентаря и дана оценка характера связей со степными племенами. И, наконец, следующий этап связан с именем В.И.Козенковой, которая в своем многотомном своде рассмотрела и систематизировала громадный материал. Тем не менее, дигорские памятники, как и вся центральная часть Северного Кавказа, ею в этих изданиях ' не рассматривались, хотя и привлекались в отдельных статьях и обобщающей монографии 14 (Козенкова, 1990, 1996). В целом ею была принята хронология и система разделения на локальные варианты, предложенная Е.И.Крупновым. ' Проблема взаимоотношений кавказских и степных племен давно привлекает внимание исследователей (Ростовцев, 1925. С.302-303). Особенно ярко это проявилось в течение последних десятилетий. За это время данной теме было посвящено множество работ, в том числе несколько монографий (Виноградов, 1972; Техов, 1980; Махортых, 1991). Все, занимавшиеся этим вопросом, сходятся в одном - отмечают активность скифо-кавказских контактов в период скифских походов через Кавказ и в эпоху непосредственно после последних, т.е. в VII-VI вв. до н.э. Говоря же о последующем времени, большинство исследователей отмечают с одной стороны сокращение количества скифских памятников в Предкавказье вплоть до их полного исчезновения в IV в. до н.э. (Петренко, 1986. С. 172; Махортых, 1991. С.112; Ольховский, Евдокимов, 1994. С.45), с другой стороны - ослабление связей скифского мира с Кавказом с середины V в. до н.э. опять же вплоть до их практически полного исчезновения в начале IV в. до н.э. (Ильинская, Тереножкин, 1983, ее. 40, 72, 358; Есаян, Погребова, 1985. С.136). При этом допускается процесс ассимиляции (Ильинская, Тереножкин, 1983. С.72; Петренко, 1994. С. 16). От такой точки зрения отличается мнение М.П.Абрамовой, которая считает, что какая-то часть скифских племен, в основном покинувших к концу V в. до н.э. Предкавказье, продолжала обитать в этом районе (Абрамова, 1990. С. 120). В то же время существует и допущение об этнической трансформации части скифских племен в Предкавказье и образовании в результате этого процесса новой этнической общности (Абрамова, 1990. С. 118; ¦•¦ Ольховский, Евдокимов, 1994. С.45). Анализ характера взаимоотношений степных и кобанских племен также не приводит исследователей к близким выводам. Так, если Е.И.Крупнов считал, что связи Кавказа со скифским культурным миром были настолько сильными, что способствовали материальному переоформлению местной культуры Северного Кавказа (Крупнов, 1960, СС. 171-172), то В.Б.Виноградов отмечал, что в горских кобаиских памятниках степное влияние в инвентаре очень скромно, а в обряде практически отсутствует (Виноградов, 1972. С. 291). Зародившаяся в горных районах Кавказа и достигшая там высокого уровня развития кобанская культура в значительной степени в силу своего доминирующего (именно в географическом смысле) расположения оказывала влияние на культуру '•' появлявшихся в регионе степных племен. В этом контексте весьма важным представляется наблюдение Е.В.Переводчиковой о влиянии кобанского искусства на прикубанский 15 вариант скифского звериного стиля (Переводчикова, 1987. С.52). Характерно, что опирается она при этом на материалы, происходящие именно из горных районов. Влияние скифской культуры на кобанскую (в первую очередь заметное в искусстве) также неоднократно отмечалось — и в значительной степени опять-таки на материалах горных. *** Накопленные с тех пор новые данные позволяют значительно дополнить, а, частично, и изменить наши представления об этой группе материалов. Дигорские памятники однозначно могут быть объектом отдельного монографического исследования. В то же время хочется надеяться, что в результате их источниковедческого анализа появятся новые возможности для решения целого ряда проблем истории Северного Кавказа «скифского времени» - VII-IV вв. до н.э. Основные задачи, стоящие перед нами в данной работе, заключаются в первую очередь в создании дробной классификации дигорских материалов позднекобанского времени, построении на основе созданной источниковедческой базы и имеющихся в нашем распоряжении археологических комплексов относительной хронологии дигорских древностей и, наконец, при использовании твердо датированных реперов, создание абсолютной хронологической шкалы для позднекобанского времени. Только опираясь на твердую хронологию, делается попытка анализа внутреннего развития кобанских племен в Дигории в исследуемую эпоху, изучения взаимосвязанного развития их экономики и социума, их внешних связей, как с другими районами кобанской культуры, так и с племенами, населявшими степные районы Предкавказья и с Закавказьем. 16 Глава 2 ТИПОЛОГИЧЕСКАЯ СИСТЕМАТИЗАЦИЯ И ХАРАКТЕРИСТИКА МАТЕРИАЛА При систематизации материала, безусловно, учитываются все имеющиеся к настоящему времени классификации. В первую очередь это касается предметов скифского облика. Было бы странно на небольшом дигорском материале строить новую классификацию для скифских стрел, мечей или уздечных комплектов. Соответственно предлагаемая типологическая номенклатура для этих предметов носит чисто служебный характер, необходимый для большего удобства выяснения взаимосвязей комплексов и предметов и построения общей хронологии. При типологическом распределении материала учитывались находки, как из могильников, так и из поселения Сауар. Материал рассматривается по макрокатегориям, выделяемым по предполагаемому функциональному назначению вещей. Выделены следующие девять макрокатегорий: оружие, упряжь, полифункциональные предметы, орудия труда, украшения, предметы туалета, культовые предметы, посуда, предметы неизвестного назначения. Для всех разновидностей материала помимо дат, известных по другим классификациям и аналогиям, в соответствующих разделах приводятся даты по комплексам дигорских могильников. Комплексы датируются только в следующей главе (естественно, без опоры на приводимые здесь даты, но с опорой на классификацию). Представляется, что оставлять классификационную часть текста без датировок не целесообразно и неудобно для читателя. Отсылка к хронологической главе будет приводиться в каждом случае датировки по дигорским комплексам. 17 ОРУЖИЕ Среди предметов, относящихся к вооружению, выделяются следующие категории: мечи и кинжалы, боевые топоры, наконечники ножен, наконечники копий и дротиков, подтоки, луки, колчаны, наконечники стрел. МЕЧИ И КИНЖАЛЫ Типологическая таблица 1 Всего в выборке учтено пять мечей и кинжалов. Эти виды оружия рассматриваются вместе, потому что, как известно, не всегда представляется возможным провести четкую границу между ними. Все наши экземпляры имеют бабочковидное перекрестье. Один меч имеет брусковидное навершие, остальные - антенное. Один акинак и переделанный из акинака короткий кинжал имеют бронзовые зооморфные накладки на рукоять. Соответственно выделяется 2 типа: мечи с антенным навершием и меч с брусковидным навершием. Среди мечей с антенным навершием выделяются два варианта - полностью железные и с бронзовыми накладками. Все мечи и кинжалы выборки происходят из могильника Гастон Уота. Меч с брусковидным навершием (тип 1. Рис. 2,3) происходит из погребения 12. По классификации А.И.Мелюковой он относится ко 2 типу I отдела. Этот тип датируется VI-первой половиной V вв. до н.э. (Мелюкова, 1964, сс.50-51; Виноградов, 1972. С. 103). По классификации В.И.Козенковой он соответственно относится ко II типу II группы (Козенкова, 1982. С.21). По комплексу меч может быть датирован серединой V в. до н.э. (см. главу 3). Сохранность мечей с полностью железным антенным навершием (тип 2, вар.1, рис.2,/,2) не дает возможности точно идентифицировать форму последних как простых антенных или трактованных в зверином стиле. Соответственно они могут относиться либо ко II отделу 1 подотделу 2 типу, либо ко II отделу 2 подотделу 1 типу по А.И.Мелюковой. Наиболее вероятная датировка - V в. до н.э (Мелюкова, 1964, ее.55-56). В выборке присутствуют два экземпляра. Оба они происходят из погребения 7 могильника Гастон Уота. Длина мечей соответственно 45 и 68 см. По комплексу оба меча могут быть датированы серединой V в. до н.э. (см. главу 3). Оба клинка с бронзовыми накладками на рукоятях (тип 2, вар.2) происходят из погребения 19 (рис.2,4,5). Длина акинака составляет 37,0 см, короткого кинжала- 17,5 см.

Список литературы

Цена, в рублях: (при оплате в другой валюте, пересчет по курсу центрального банка на день оплаты)	1425

Скачать бесплатно	23681.doc

Найти готовую работу

ЗАКАЗАТЬ

Обратная связь:

Связаться

Вход для партнеров

Регистрация

Восстановить доступ

Материал для курсовых и дипломных работ

15.04.24 Задачи, условия и этапы организации экспериментальной работы

15.04.24 Критерии качества преподавания

15.04.24 Категория нормы в обучающей деятельности

Архив материала для курсовых и дипломных работ

Ссылки:

Счетчики:

© 2006-2022. Все права защищены.
Выполнение уникальных качественных работ - от эссе и реферата до диссертации. Заказ готовых, сдававшихся ранее работ.