Понятие и виды специальных криминалистических познаний

В ходе осуществления правоохранительной и судебной деятельности часто возникает необходимость использования специальных познаний, которыми не располагают лица, осуществляющие предварительное расследование, и судьи. Правовым основанием использования этих познаний являются нормы уголовно-процессуального закона, которые, к сожалению, не устанавливают четких критериев, необходимых для отграничения специальных от иных неспециальных познаний. Данное обстоятельство, в частности, оказывает негативное влияние на определение того, какие именно криминалистические познания необходимо относить к специальным.

Затрудняет понимание сути специальных криминалистических познаний и то, что законодатель, устанавливая основания и порядок использования сведущих людей в уголовно-процессуальной деятельности, в одних случаях употребляет термин «специальные знания» (ст. 80 и 133.1 УПК РСФСР 1961 г.), в других - «специальные познания» (ст. 78 УПК РСФСР 1961 г.). В связи с этим буквальное толкование закона позволяет сделать вывод о том, что эксперт должен обладать «специальными знаниями» и «специальными познаниями», а специалист должен обладать только «специальными знаниями» и «навыками».

Новый УПК РФ сохраняет неопределенность только термина «специальные знания», поскольку термин «специальные познания» в его нормах отсутствует. Так, ст. 57 УПК РФ устанавливает: «Эксперт - лицо, обладающее специальными знаниями», а в ст. 58 УПК РФ закреплено: «Специалист - лицо, обладающее специальными знаниями»^[1]. Как видим, законодатель решил принять единый правовой критерий, определяющий использование сведущих лиц в уголовном процессе России. К сожалению, правовое толкование термина «специальные знания» в новом уголовно­процессуальном законе отсутствует, что позволяет нам сделать свое предложение по определению его содержания. Следует заметить, что за последние сорок лет, прошедших с момента принятия в 1961 г. УПК РСФСР, практически каждая научная работа, посвященная вопросам участия в уголовном процессе экспертов и специалистов, начиналась с исследования вопросов определения правовой терминологии «специальные знания» и «специальные познания». Поскольку неопределенность в трактовке данных терминов сохраняется, то мы, прежде чем приступим к исследованию различных видов специальных криминалистических познаний, постараемся определить суть термина «специальные знания» и его отличие от ранее употребленного законодателем термина «специальные познания».

В русском языке толкование термина «знание» и «познание» дается узко, без указания на какие-либо их особенности. И в том, и в другом случае понятие обоих этих терминов как бы исходит из самого себя, т.е. «познание» - это знание, а «знание» - это познание. Так, например, С.И. Ожегов пишет, что термин «знание» обозначает совокупность сведений, познаний в какой-нибудь области, а термин «познание» - это совокупность знаний в какой-нибудь области^[2].

По всей видимости, именно такое неопределенное толкование данных терминов в русском языке привело к тому, что ученые не выделяют четкую границу между смысловым содержанием данных терминов. Так, Г.Е. Зотов писал: «Специальные познания - это знания не общедоступные, не общеизвестные»^[3]. Странно, если «специальные познания» - это не общеизвестные и не общедоступные знания, то почему они именно так не называются? На наш взгляд, было бы проще указать на то, что есть

общеизвестные и общедоступные знания, кроме них имеются также знания не общеизвестные и не общедоступные. Однако при этом сам термин «специальные познания» остается неопознанным.

Казалось бы, наиболее простым будет определение места и роли специальных знаний, а не специальных познаний, в жизни общества, поскольку сама терминология знания более универсальна в ее применении к конкретным обстоятельствам. Однако, как отмечают некоторые ученые, именно специальные знания отсутствуют в общей сумме знаний человеческого общества. В этой связи Г.М. Надгорный указывал, что понятия «специальные знания» нет в теории познания вообще, поскольку теория познания разделяет всю совокупность знаний, как продукта общественно-трудовой и мыслительной деятельности людей, только на знания научные или обыденные. Причем к обыденным знаниям часто относят: житейский опыт, практические знания и здравый смысл^[4].

Действительно, с философской точки зрения все знания человеческого общества могут быть только донаучными, житейскими, художественными (как специфический способ эстетического освоения действительности) и научными (эмпирические и теоретические)^[5]. Таким образом, философия не выделяет никаких специальных знаний в качестве самостоятельной категории знаний вообще. Некоторые философы говорят о немного иной системе знаний общества, относя к ней только обыденные, философские и научные знания^[6], однако места специальным знаниям не нашлось и в их философском видении мира. Несмотря на философские категории, законодатель говорит именно о специальных знаниях, употребляя данный термин в своих правовых источниках - уголовно-процессуальном законе. Почему он это делает? Есть ли здесь ошибка или нет?

Думаем, факт употребления законодателем термина «специальные знания» обусловлен правовым, а не философским аспектом их существования и применения. Как справедливо отмечает Е.Г. Коваленко, данное понятие является отраслевым, юридическим, применяемым уголовно-процессуальным законодательством для разграничения профессиональных знаний различных специалистов, привлекаемых в практике уголовного судопроизводства для содействия следователю и суду в решении определенных вопросов, от знаний общеизвестных и юридических, которыми владеют, соответственно, работники органов расследования и суда^[7].

Кстати, эта точка зрения на роль и место «специальных знаний» была принята большинством ученых, многие из которых в своем определении специальных знаний стали противопоставлять их общеизвестным знаниям. Например, В.В. Циркаль пишет: «Термин “специальные знания” применен в уголовно-процессуальном законодательстве в отраслевом юридическом значении для разграничения общеизвестных знаний от профессиональных знаний специалистов, которые используются в необходимых случаях в ходе расследования преступлений»^[8].

По мнению Ю.А. Калинкина, понятие «общедоступные знания», противопоставляемое понятию «специальные знания», само нуждается в объяснении^[9], поэтому данный критерий не может быть применен в качестве условия разграничения этих двух терминов. Действительно, какие знания следует относить к общеизвестным, общедоступным знаниям, а какие нет?

A.            A. Эйсман предложил считать общеизвестными знаниями такие знания, которыми располагают или могут располагать не только следователь, прокурор, судья, но и понятые, обвиняемый, потерпевший, а также все люди, присутствующие в зале суда. По мнению A.A. Эйсмана, решающее значение в отнесении знаний к числу общедоступных или специальных по конкретному делу принадлежит следователю и суду^[10].

^[1] См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации Я Рос. газ. 2001. -

^[2] См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М., 1985. - С. 201, 473.

^[3] Зотов Г.Е. Идентификация в криминалистике. - М., 1973. - С. 20.

^[4] См.: Надгорный Г.М. Гносеологические аспекты понятия «специальные знания» // Криминалистика и судебная экспертиза. - Киев, 1980. - Вып. 21. - С. 38.

^[5] См.: Философский энциклопедический словарь / Под ред. Л.Ф. Ильичёва, П.Н. Федосеева, С.М. Ковалёва, В.Н. Панова. - М., 1983. - С. 192.

^[6] См.: Мостепаненко М.В. Философия и методы научного познания. - Л., 1972. - С. 9-13.

^[7] См.: Коваленко Е.Г. Использование экспертных знаний в деятельности органов внутренних дел по предупреждению хищений социалистического имущества: Учеб. пособие. - Киев, 1990. - С. 9.

^[8] Циркаль В.В. Тактика производства следственных действий с участием специалистов: Дис. ... канд. юрид. наук. - Киев, 1984. - С. 22.

^[9] См.: Калинкин Ю.А. Участие в уголовном судопроизводстве лиц, обладающих специальными познаниями: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1981. - С. 15.

^[10] См.: Эйсман A.A. Критерии и формы использования специальных познаний при криминалистическом исследовании в целях получения судебных доказательств // Вопросы криминалистики. - М., 1962. - Вып. 6-7. - С. 39^0.

Вся работа доступна по ссылке

https://mydisser.com/ru/catalog/view/29289.html